«Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры; не воздавайте злом за зло или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение. Ибо, кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от лукавых речей; уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и стремись к нему».Первое соборное послание апостола Петра. Глава 3:8-11.
Раннее утро. Столько всего нужно успеть… Да и вообще – была ли эта ночь?
Признаюсь, мне самому интересно следить за развитием нашего олимпийского сюжета, и, откровенно говоря, тоже нужно поспевать – нет, не бежать, но не расслабляться, ибо для этого просто нет возможности. И в череде сменяющих друг друга событий ты вдруг живо осознаёшь, что у Кого-то есть Свой особый план на твои движения – такой, чтобы времени на глупости и слабости у тебя практически не оставалось. Положа руку на сердце, скажу: меня захватывает то, что происходит, – ведь в этом движении ощущаешь, что и открывающиеся тебе сердца, и эти удивительные пересечения и встречи в очередной раз яркими красками рисуют перед тобой и перед читателями то, что вдохновляет, впечатляет, радует, а ещё – сподвигает благодарить Бога за чудо Его прикосновения к нашему внутреннему миру. Но это прикосновение происходит только тогда, когда мы сами пускаем Господа в своё сердце. И вот уже усталость уходит, и ты как будто бы выспался… Ведь если взялся за гуж, не говори, что не дюж. И ещё: в очередной раз ловлю себя на мысли, что то напряжение, в котором сейчас мне приходится находиться, окрыляет и побуждает звать Господа в помощь, стараясь отключать своё, человеческое. И тогда появляются и силы, и вдохновение. А желание – оно и не пропадало. И ты уже немного грустишь о том, что скоро всё это закончится, как и тогда, в Корее. Но ведь оно было, и это здорово! А пока оно ещё длится, давайте продолжим…
С чемоданом, портфелем, сумками и всем прочим я таки сумел выйти из номера, добраться до лифта, нажать на кнопку, спуститься на первый этаж и улыбнуться консьержке, а уже потом меня встретили и погрузили все мои вещи в машину, потому что номер нужно было сдать этим утром. И я – ура! – еду на воскресную Литургию! Как же это замечательно! Воскресное утро и день памяти Всех святых, в земле Русской просиявших. И ведь я, как и многие сегодня, тоже именинник. Так что и вас всех поздравляю с праздником.
Доехали мы быстро. По пути были традиционные звонки, и здесь я не могу не поблагодарить дорогую Марину Эрнстовну Сафонову: ведь в течение всего этого времени она выступала в роли литературного редактора, работая со стихами. Я с благодарностью пользовался её советами, а парочка таковых пришлась ко двору и во время моего движения в сторону Всехсвятского храма.
Вот и алтарь, уже знакомая табличка с моим именем и такая тихая, глубокая служба... Тому, кто испытывал радость от присутствия за Литургией, нет необходимости описывать, вот что мы погружаемся, когда пытаемся настроиться на этот неземной лад. Честное слово, всё это – такой большой Божий подарок для каждого из нас! И ведь заметьте: любой может приобщиться к этой милости, ни для кого нет исключений. Поэтому писать на эту тему я не стану, ибо любое сравнение не будет дотягивать до нужной высоты, а я искренне боюсь сфальшивить. Лучше давайте помолчим.
А отец Феодор в очередной раз обратил моё внимание на ту область его требовательности, которая вновь выказала в нём человека, замечающего и то, чего кто-то другой искренне не видит. Просто отец Феодор так настроен, заточен. Нет, это не придирчивость, отнюдь: просто храм Божий и тем более алтарь – это особое место, прообраз Небесного Рая, и здесь всё должно быть на самом высоком уровне, близком к безупречному…
Отдельная тема – это проповедь отца Феодора. Ведь сегодня нужно было связать воедино темы русской святости и белорусских традиций в понимании нынешнего праздника. Задача тонкая, учитывая, что теперь это два государства – Россия и Беларусь, а Церковь одна, вера одна, один Христос. И здесь необходимы духовное чутьё, дипломатичность и деликатность. Всё это у батюшки получилось сделать грамотно, достойно, потрясающе тонко.
А в паузе между окончанием службы и трапезой у меня состоялось несколько бесед с клириками Всехсвятского храма. Сначала ко мне обратился отец Алексий Васин. Я уже рассказывал об этом высокообразованном человеке, известном библеисте, знающем древние языки. И вдруг, глядя мне в глаза, с заботой – а поверьте, отец Алексий очень похож внешне на молодого святителя Луку (Войно-Ясенецкого) – промолвил:
– Вы ведь согласитесь, отец Андрей, что нам в нашем служении бывает тяжело стоять. Тут, конечно, и от обуви многое зависит… И вот что я узнал: представляете, оказывается, если насыпать в туфли чёрный чай – именно чёрный – то он, будучи прекрасным абсорбентом, приводит к тому, что внутренняя часть туфель, обработанная таким образом, приобретает интересные свойства, а именно: когда потом ты ссыпаешь чай, то, обуваясь, чувствуешь, что ноги просто отдыхают! А ещё лучше насыпать туда молотый кофе. Правда, – тут отец Алексий поднял брови и с сожалением вздохнул, – это недёшево: ведь хороший кофе дорого стоит… Хотя, если обратиться к работникам кафе, можно у них брать жмых. И это тоже хорошая штука.
Это было так неожиданно, но… так тепло, так откровенно, по-братски, даже по-детски. И я представил себе такую картинку – ну давайте пофантазируем немного: разговорились мои туфли между собою, и одна другую спрашивает: «Сестрица, ты что будешь сегодня, чай или кофе?». А тут ещё домашние тапочки включились в беседу: «Про нас, про нас не забудьте! Нам, пожалуйста, капучино с корицей и карамелью!». Но это так, шутка, конечно.
Когда отец Алексий удалился, у меня состоялся ещё один разговор, с отцом Олегом Маркиным.
– Я вот тоже, батюшка, веду дневник, – сказал он мне. – Но только для себя. И знаете, почему? В 2011 году скончался мой родитель, протоиерей Владимир. Мне так его не хватает, и я бережно храню каждое слово, которое он когда-то как назидание написал для меня. Вы не представляете как для меня это важно. Но он писал очень мало, и самое яркое, что я помню, так это его, по существу, завещание незадолго до блаженной кончины. Он написал нам, детям – а нас было пятеро: «Мне почти нечего оставить вам материального. Оставляю вам веру в Бога. Я старался служить Ему честно – старайтесь и вы…». Помню ещё его проповедь, совсем короткую, после того как он построил в городе Горки храм иконы Матери Божией «Спорительница хлебов». Он вышел на амвон и сказал, обращаясь к прихожанам: «Знаете, я думал, что буду строить храм. А оказалось, что это храм строил меня».
Батюшка замолчал, а потом продолжил.
– У папы была машина, но он часто ездил на велосипеде, причем на довольно далекие расстояния. Например, к нам, в город Оршу, а это 30 километров от места, где он служил. Когда он строил храм, то часто оставался ночевать на месте строительства в вагончике или в общежитии. И однажды ночью папа услышал голос, который сообщил, что он построит храм, но служить в нём будет недолго. Так и вышло: первая Литургия была совершена 29 октября, в день Престольного праздника, а уже 8 декабря папа отошёл ко Господу… Я так дорожу памятью о нём! А ведь он был строгим человеком... Но в конце жизни помягчал. Для меня его самоотверженность и неравнодушие ко всему навсегда останется примером искреннего пастырского служения. Так что теперь я веду дневник – не только чтобы оставить эти записи своим детям, но и потому, что это полезно для меня самого: перечитывать и сравнивать, что изменилось, например, с прошлого года в моём характере, в проявлениях моей натуры, в борьбе над собою. Смотришь и думаешь: как ты прожил эти двенадцать месяцев? Что-то в тебе поменялось? И вы знаете, честно слово, есть над чем поразмышлять.
А потом к нам подошёл отец протодиакон Павел Повный.
– Пойдёмте, батюшка, немного передохнём перед трапезой. Присядем, поговорим.
Мы спустились вниз, в гостевую комнату, и отец Павел спросил у меня:
– Вы ведь у владыки Арсения подвизаетесь?
– Ну да, – сказал я, – он же первый викарий Патриарха. И вообще, для меня в моей церковной жизни очень многое связано с этим человеком, с его отеческой заботой, вниманием, поддержкой. Он правда удивительный человек. И я это не потому говорю, что он мой начальник: здесь больше, глубже, дороже…
– Понимаю, – сказал отец Павел. – Я его хорошо помню ещё с тех времён, когда мы с ним в белых рубашках бегали, без подрясников. Он… человек… добрый человек… Мы пережили трудное время, а ведь были те, кто шёл перед нами, и им было ещё сложнее. Помните, я Вам в прошлый раз рассказывал про «партизанского попа», отца Василия? Так вот, он был благочинным в Гомеле, и что интересно – хотя времена были безбожные, а в Белоруссии одно время вообще хотели закрыть все храмы, сделать такую «просвещённую республику», но, слава Богу, не получилось – так вот что удивительно: при таком отношении властей батюшки как-то умудрялись выстраивать отношения с руководителями колхозов и совхозов. Словом, с теми, кого сегодня называют местной администрацией. И представьте себе, что в воскресные дни – так, как бы невзначай – было больше рейсовых автобусов, которые двигались в сторону храмов и доставляли прихожан на службу. Бог нас никогда не забывает, если мы о Нём помним… Но тогда нужно было не расслабляться: если какой-то батюшка заболевал и по немощи не мог служить, об этом быстро узнавали дотошные уполномоченные по делам религии. Лукавый ведь не дремал. Ну, и писали в Москву: «Так мол и так, служить в храме некому, церковь нужно закрывать». Такие случаи бывали, нередко бывали. И что же делал наш «партизанский поп»? У него как у опытного разведчика, связного, работала своя агентура: во всём благочинии были верные старушки, верующие бабушки, которые при необходимости тут же ему сообщали, что священник слёг. И на этот случай – надо же, как Господь устроил! – у отца Василия была палочка-выручалочка: отец Досифей. Был тогда у нас такой удивительно светлый священник, добрый, открытый, простой. Его и отправлял мудрый отец Василий на место захворавшего собрата. А у отца Досифея был редкий талант: он со всеми умел находить общий язык, и так его везде уважали и любили, что проблем в благочинии, слава Богу, не возникало…
Немножко отдохнув в гостевой комнате, мы с отцом Павлом направились в малую трапезную, которая находится при соседнем деревянном Троицком храме. По пути, в красивом белом шатре, натянутом возле лестницы, ведущей в главный храм, я увидел матушку Елену, супругу отца Феодора, и вместе с ней двух молодых людей примерно 30-летнего возраста. Здесь же был и сам отец-настоятель.
– А, отец Андрей! Вот и Вы. Познакомьтесь: это племенник князя Лихтенштейна.
Матушка Елена бойко переводила с немецкого, а я смотрел на молодого человека, в жилах которого течёт кровь многих августейших родов Европы, в том числе и российской монаршей ветви.
– Да-да, – сказал Тимоти (а отец Феодор называет его Тимофеем), – Романовы – наши родственники. Я этим очень дорожу.
Меня впечатлили манеры этого человека. Передо мною был настоящий аристократ. Как отметил отец Феодор, «гены не сотрёшь пальцем»...
Воспитание этого человека, культура ведения беседы, манера держаться сразу обращают на себя внимание. А ещё он, будучи, как мне сказал отец Феодор, ревностным католиком, брал благословение у священников и вообще выказывал искреннюю расположенность к духовенству, в чём я имел возможность убедиться чуть позже, когда за трапезой мы оказались в общем кругу с клириками. Кстати, у батюшки на приходе служат четырнадцать священников и четыре диакона – ведь службы совершаются не только во Всехсвятском и Троицком храмах, но также и в храме святого Иова Многострадального, в центре милосердия «Элеос». И на всём этом пространстве отцами ведётся большая просветительская, миссионерская и социальная деятельность.
Возвращаясь к молодому принцу, хочу отметить, что он легко идёт на контакт и ищет готовности продолжать общение. Отец Феодор рассказал ему о нашем храме, и Тимати в особенности заинтересовался приходскойй работой с молодёжью, поскольку сам широко занимается благотворительнымии социальными проектами. Образование у него экономическое – он специалист в банковском деле, обучался в Австрии, Швейцарии, Португалии. Естественно, вхож в королевские дома Европы. И при этом – никакого снобизма: открытость, простота, красота, причём не только внешняя, но и внутренняя, это чувствуется. И ещё раз подчеркну: высокая культура поведения. Также он живо интересуется культурой Беларуси и России и в ближайшее время предполагает совершить путешествие в Санкт-Петербург, Москву и на Урал. В Екатеринбурге принц планирует посетить храм Спаса-на-Крови на месте Ипатьевского дома, где была расстреляна Царская семья, а также недавно воздвигнутую духовную твердыню – обитель Святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной яме, в том месте, где тела Августейшей семьи были подвергнуты издевательствам и поруганию.
Мы сфотографировались на память и договорились, что во время своего визита в Россию Тимати постарается приехать к нам в гости. Что ж, будем ждать встречи.
Обед прошёл в очень дружественной атмосфере. Мы поздравляли минских молодых священников, окончивших Теологический факультет Белорусского университета и защитивших дипломы на богословские темы. А ещё чествовали протодиакона Павла, отмечавшего свой день рождения. Обстановка была очень домашняя, семейная, однако вместе с тем чувствовалась хозяйская рука отца Феодора, его включённость во все вопросы – а как же иначе?
За обедом произошёл интересный эпизод. Председатель Минского столичного союза предпринимателей и работодателей, бывший председатель городского исполнительного комитета Николай Александрович Ладутько обратил внимание на то, что сборная Беларуси по сравнению с предыдущими играми в Баку сделала существенный шаг, поднявшись по лестнице завоёванных наград с седьмого на второе место. Ну а потом его лицо украсила озорная мальчишеская улыбка:
– А что, батюшка, – обратился он к отцу Феодору, – может быть, стоило замахнуться на первое место?
И тут я в очередной раз услышал от почтенного протоиерея, которого тут же поддержал маститый протодиакон, слова о том, что нужно уважать старшую сестру, и что всё должно быть на своих местах, как оно сейчас и получилось.
После застолья, во время чаепития, отец Феодор предоставил мне, как и в прошлый раз, возможность сказать заключительное слово. Я искренне поблагодарил батюшку за его внимание, заботу и большую помощь, которые он оказал мне во время моего пребывания в Минске на играх. Сколько сердечности и горячей поддержки было с его стороны! А потом, уже при прощании, не для всех, я, обращаясь к этому своему щедрому старшему брату, сказал:
– Дай Вам Господи, дорогой батюшка, возможность служить в этом храме многие и многие годы, мудро поддерживая заданные Вами тон и высоту. И признаюсь Вам честно, не умаляя при этом ничьих достоинств, что здесь у вас в большой степени сохранились те добрые братские отношения, которые могут и должны быть примером для молодых пастырей, начинающих своё служение у Престола Божия. И подобный опыт необходимо передавать новому поколению священнослужителей…
Покидая территорию Всехсвятского храма, я вспомнил ещё об одном общении, продолжавшемся для меня в течение всего периода проведения игр в Минске. Начало его в эти дни было положено в прошлое воскресенье, когда из далёкого Новосибирска я получил поздравление с праздником от прихожанки новосибирского храма святого князя Александра Невского Ольги Сергеевны Поздняковой, мамы Станислава Алексеевича, президента нашего Олимпийского комитета. А ещё в её сообщении была большая материнская просьба помолиться о сыне, искренняя и горячая. Я уже слышал от неё эту просьбу, когда она приезжала к нам на Подворье, чтобы посмотреть на организацию духовно-нравственного и патриотического воспитания детей в нашем центре. Было впечатление, что мы давно знаем друг друга, и, разговаривая на одном языке, мы с Ольгой Сергеевной поднимали вопросы, которые не могут сегодня не беспокоить тех, кто думает о будущем нашей Родины и желает воспитывать подрастающее поколение истинными патриотами, уважающими славные традиции своих предков и желающими преумножать и хранить богатство нашей страны, великой России. И вот в то воскресенье я передал просьбу Ольги Сергеевны отцу Иоанну Хорошевичу, а он сказал мне в ответ:
– Надо же! Всякий раз я поражаюсь силе материнской любви. Эта женщина начала молиться утром раньше нас, а теперь мы продолжаем её дело. И действительно, сколько же всего происходит по горячей молитве матери…
А потом я успел на соревнования по гимнастике, где имел возможность аплодировать нашим спортсменам вместе с легендарной советской гимнасткой, четырёхкратной Олимпийской чемпионкой Людмилой Турищевой. Я помню это имя с детства, а тут, в Минске, мы оказались совсем недалеко друг от друга. Сегодня наши гимнасты Давид Белявский и Дмитрий Ланкин завоевали соответственное золотую и серебряную награды, а Ангелина Мельникова принесла нашей сборной сразу три медали – одну золотую и две серебряных – в разных гимнастических дисциплинах.
После окончания соревнований у меня оставалось ещё полтора часа до выезда в аэропорт, и это время я провёл в минском старом городе: посетил кафедральный Свято-Духовский собор, побродил по улочкам, сделал фотографии Ратуши, набережной и тех мест, где обычно отдыхают минчане в выходные и праздничные дни. Мне вспомнилось, как одиннадцать лет назад я, в составе протокольной службы организовывая Патриарший визит в Беларусь, посещал этот собор и молился у его святынь…
Приложившись в соборе к иконам и мощам, я направился в аэропорт, чтобы рейсом в 20:30 вылететь в Москву, а завтра по прилёту подвести итоги этой удивительной поездки, которая в очередной раз столько всего мне дала. Конечно, не поездка сама по себе, а та незримая Божественная рука, которая вела меня (и вместе со мной читателей «Дневника») все эти дни. Открывая для себя удивительные стороны нашего замечательного мира, внешнего и внутреннего, я старался делиться этими открытиями с вами и надеюсь, что с Божией помощью что-то у меня получилось. Давайте на сегодня завершим, но не лишим читателей возможности узнать о том, какие награды получили наши спортсмены в этот воскресный день.
Итак, 30 июня копилка российской сборной пополнилась пятью золотыми медалями (бокс, велосипедный спорт и спортивная гимнастика), четырьмя серебряными (бокс и спортивная гимнастика) и семью бронзовыми (велосипедный спорт, борьба, каратэ).
Призываю на всех вас мир и Божие благословение и ещё раз поздравляю с праздником Всех Святых, в Земле Русской просиявших, их же молитвами, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. Аминь.
Фрагмент из книги «Мысли на каждый день года по церковным чтениям из Слова Божия» святителя Феофана Затворника:
«Отчего многие не разумеют бесед о духовных вещах? По причине отолстения сердца. Когда сердце полно пристрастий к земным вещам, тогда оно грубеет, как сказано: «уты, утолсте, разшире» (Втор.32:15). В этом виде оно, как тяжелая гиря, вниз тянет и приковывает к земле всю душу и с ее умом. Тогда вращаясь все в кругу низких предметов, и оно становится низкомыслящим и не может воспарять горе (выше), как обремененная пищею птица. Вращаясь же, не видит горнего, и весь склад его противен ему... То совсем безвестная для него страна. В сумме своих понятий и опытов не имеет он ничего, к чему мог применить тамошнее, чтобы увидеть его хоть зерцалом в гадании. Оттого ни сам рассуждать о том не берется, ни других рассуждающих слушать охоты не имеет, и книг, в которых пишется о том, в руки не возьмет. Не оттого ли у многих вы встретите иногда не один журнал светский, а духовного ни одного, ни одной духовной книги, даже Евангелия?».
Воскресное утро
В воскресное утро все вместе втроём –
Я, папа и мама – в храм Божий идём.
Там ждёт нас Господь, наш Небесный Отец.
Он Врач наших душ и Целитель сердец.
Невидимо в храме Господь пребывает,
Он всех приходящих с любовью встречает.
Нас, грешников, Он к покаянью зовёт
И силы, чтоб зло победить, нам даёт.
Я тихо-претихо на службе стою.
Бывает, негромко за хором пою.
Я Бога хвалю и я Бога прошу.
Со службы уйти никогда не спешу.
И, сердцем согревшись, я чувствую в нём,
Как будто мы встретились с Богом вдвоём.
Его я не вижу, но знаю: Он здесь!
И я наполняюсь радостью весь!
Кто может меня со Христом разлучить?
Никто, если буду себя я учить
Как жить, выполняя заветы Его.
Нет в мире сильнее Христа никого!
И Он мне поможет, меня Он спасёт,
И в Царство Своё Он меня вознесёт.
Мне нужно довериться только Христу
И быть часовым у Него на посту.
И в слякоть, и в дождь, и в мороз, и в жару,
В любую погоду всегда поутру
Спешить в воскресенье ко Господу в храм.
Там к Богу воззвать – и ответит Он нам.
Он в сердце как будто бы свечку зажжёт,
От зла сохранит и от бед сбережёт.
Мы с Господом выйдем из храма вдвоём:
Пребудет во мне Он, и я буду в Нём.
А если Он с нами, то кто против нас?
Весь мир от греха и от смерти Он спас.
Давайте ко Господу будем спешить,
Чтоб Бога и ближних учиться любить!
Настоятель храма,
духовник Олимпийской сборной России
протоиерей Андрей Алексеев
