Четверг первой седмицы Великого поста.
«Видимых и невидимых враг избави нас, Господи» (тропарь пророчества).
«Не вниди со мною в суд нося моя деяния, словеса изыскуя, и исправляя стремления, но в щедротах Твоих презирая моя лютая, спаси мя, Всесильне» (Великий покаянный канон преподобного Андрея Критского).
Накануне мы созванивались с Марией Олюниной, супругой нашего травмированного сноубордиста Николая Олюнина, находящегося в настоящее время в больнице. Сегодня я предполагал его навестить, но неожиданно позвонила Маша и поделилась тем, что есть нечто, о чём Николай хотел бы предварительно поговорить со мной по телефону. Уже утром мы созвонились с Колей. Прежде мы не пересекались, это был наш первый разговор. Позвольте мне уйти от деталей, касающихся области соприкосновения с душой человека – человека, который, безусловно, предполагает, что сказанное при доверительном общении останется только между ним и его собеседником. Иначе моя совесть и чувство пастырского долга будут обличать меня в том, что я нарушил нечто очень сокровенное и глубокое, не рассчитанное на всеобщее обозрение и обсуждение. Могу сказать лишь то, что сегодня утром я общался с очень мужественным молодым мужчиной. Начало нашего диалога было достаточно сдержанным, но затем, после одного момента, о котором я тоже умолчу, мы стали разговаривать иначе, и у нас обоих возникло желание непременно увидеться. Николай спрашивал о возможности после окончания Олимпиады и своего выздоровления приехать вместе с супругой ко мне в храм в Москве, однако сегодняшнюю встречу просил отложить по тем объективным для него причинам, конфиденциальность которых я также не буду раскрывать…
…Спускаюсь по лестнице, сажусь в машину, выезжаем. И вдруг Влад, обращаясь ко мне, восклицает:
– А знаете, батюшка, какая история! Кристина Кесслер регулярно просматривает страницы Вашего дневника, и тут на днях она поделилась его содержанием с … [и он назвал имя того журналиста, который брал у меня интервью по окончании хоккейного матча между женскими сборными России и Швейцарии. Ну, вы помните, того интеллигентного, очень образованного человека, который позиционировал себя атеистом – прот. А. Алексеев]. И они обсуждали написанное Вами.
– И что же? – спросил я.
– После этого он мне позвонил и поделился тем, что ему было интересно читать, а ещё сказал: «А ведь получается, что я помог отцу Андрею создать некоторый интересный сюжет!».
А потом от него, по словам Влада, последовал небольшой комментарий, который Влад мне пересказал. Вы знаете, я в очередной раз обратил внимание на потрясающую эрудицию моего нового знакомого, а ещё – на умение радоваться не только своим, но и чужим ступеням лестницы, с помощью которой, через слово говорящего и сердце описывающего, многие люди могут приобщиться к тому, что для них интересно, важно и близко.
– Скажите, Влад, а Вы сегодня читали утренние молитвы? – спросил я у моего провожатого.
А вот тут – стоп, простите. Учитывая, что супруга Влада внимательно читает этот дневник, я не напишу здесь, что ответил её муж. Скажу лишь, что я решил восполнить по пути то, к чему имел готовность безусловно верующий и выказывающий искреннее желание двигаться дальше мой олимпийский опекун. Поэтому оставшуюся до олимпийской деревни дорогу, пока Влад вёл машину, я читал утренние молитвы. Такое, понимаете, «разделение труда».
Итак, мы на месте. Я тороплюсь, и тут меня окликает некий человек в форме сборной Казахстана, с которым мы уже пару раз пересекались на территории деревни именно в тот момент, когда я очень спешил, практически бежал. А он обращался ко мне с единственным вопросом: «Батюшка, можно с Вами сфотографироваться?». И когда теперь он в очередной раз обратил ко мне свой зов – так сказать, «из глубины воззвах», я, не сбавляя скорости, прямо на ходу приветствуя его, чуть ли не закричал:
– Давайте-давайте, пойдёмте скорее, прямо сейчас!
– Куда?
– В часовню!
– В какую часовню?
– Ну, ко мне, к нам, в корпус русской сборной. Там в штабе у нас часовня. Вы же не были?
– Нет.
– Так идёмте!
– Я позже, я непременно приду. Чуть погодя, обещаю!
Пока я снимал верхнюю одежду и по обычаю располагал её на вешалке в штабе, туда за билетами на завтрашнее фигурное катание заглянул наш хоккеист Илья Сорокин. Ну, прямо русский витязь! Вообще, когда речь заходит о нашей мужской хоккейной сборной, у меня здесь в Корее периодически всплывают в голове пушкинские строки с невольным нынешним олимпийским дополнением – уж простите, вот так сложилось в моём восприятии:
…И останутся на бреге,
Мастерством на льду горя,
Тридцать три богатыря!
– Илюш, что-то мы с тобой ещё ни разу в часовне не встречались, а ведь я поминаю тебя каждый день. Твой тёзка, Илья Ковальчук, записал всех вас, а ещё взял пасхальные победные ленточки красного цвета с надписью «Христос Воскресе».
– Да-да, я видел, они у нас в раздевалке.
– Ну вот. Давай заглянем.
Мы заходим в часовню. Я, умыв руки, облачаюсь, Илья ставит свечи, ну а дальше – молитва обо всех соревнующихся и труждающихся, которую прочитал в Успенском соборе Московского Кремля Святейший Патриарх Кирилл, призывая на всех наших олимпийцев Божие благословение. Да, кстати, в сегодняшнем приложении даём полный текст этой молитвы. Вдруг кто-то из вас ещё её не знает? И я призываю всех в эти оставшиеся дни корейских испытаний непременно присоединить её к своим вечерним и утренним молитвам. Ведь сегодня на одну серебряную олимпийскую медаль у нас стало меньше… Помоги, Господи, Саше Крушельницкому и Насте Брызгаловой достойно преодолеть это искушение... А всем тем, кто находится здесь, на этой передовой, стараясь добросовестно выполнять возложенное на них послушание, важно не забывать, что море так близко и штормы здесь – совсем не редкое дело. А на волне, как вы понимаете, как на волне, и сколько раз ни повторяй эти слова, они, к сожалению, не теряют своей актуальности…
Илья ушёл. Свечи, им поставленные, ещё горели, когда двери открылись и в часовню стали заходить наши хоккеистки. Часовня почти заполнилась, и тут кто-то постучал. Дверь открылась – на пороге стоял Семён Елистратов.
– Ну наконец-то, Семён! Я тебя уже заждался.
Семён улыбался. В руках у него был большой пакет, который он определил в угол, после чего взял свечку и поставил её рядом с догорающей свечой Ильи. Практически после этого в дверь снова постучали.
– Можно?
На пороге стоял Алексей Владимирович Чистяков, тренер хоккеисток.
– Конечно, конечно, проходите, и позвольте Вас и всех девушек поздравить с достойным четвертым местом, впервые завоёванным нашей женской сборной в Олимпийских играх. Достойно, красиво, с колоссальным напряжением до последней секунды!
Эмоции девчонок со вчерашнего дня поуспокоились, и мы, поговорив ещё немного о матче, перешли к делам сегодняшним: пора было молиться. Я снова, как и накануне, раздал им все записки. Как же здорово, что есть такие помощники! Во время молебна я чувствовал, что дверь периодически открывается и за ней кто-то стоит, причём, судя по движению, явно не один человек. И действительно – когда мы закончили, оказалось, что за порогом расположилась вся оставшаяся часть женской хоккейной сборной! Поместиться всем в часовне было невозможно, и тогда мне пришлось, извинившись перед руководством, на время занять штаб. Звучит своеобразно, но, простите, уж как есть.
Да, чуть было не забыл – среди тех, кто присутствовал на молебне в часовне, был и Виктор Костенко, тот самый человек в форме сборной Казахстана, кто желал сделать памятное фото со мной, член советской сборной по конькобежному спорту. Как потом выяснилось из нашего разговора, в настоящее время Виктор живёт в Америке и имеет там собственную строительную фирму, но трепетно помнит своё алма-атинское детство. Ко мне он обратился с просьбой помянуть его друзей-спортсменов разных лет, ныне – тренеров многих сборных бывших советских республик. Имена их всех он написал на одной записке. Это было так трогательно и умилительно…
Во время общения в штабе я, памятуя о полученном вчера согласии Алексея Владимировича Чистякова, пригласил всю женскую хоккейную сборную в гости в наш московский храм. А чтобы девчонки представили себе, как всё будет происходить, я показал им снятый корреспондентами «Гандбол ТВ» 3-хминутный сюжет о посещении нашего храма женской сборной по гандболу, олимпийскими чемпионам Рио. Ещё ранее кому-то из них я уже показывал другие два репортажа – о приезде к нам бронзовых призёров Рио по фехтованию и молодёжной сборной по волейболу, чемпионов Европы (в сегодняшнем приложении под текстом вы можете посмотреть все эти видео).
Девушки ушли. Обнявшись, мы попрощались с Виктором Костенко; потихоньку удалился и Семён Елистратов. А я, собрав всё необходимое, отправился к машине, чтобы ехать в горную деревню: у меня было ощущение, что сегодня мне непременно надо там побывать. Компанию по дороге к КПП мне составила конькобежка Ангелина Голикова.
– Ну, как ты? – спросил я у неё.
– Конечно, хотелось лучше выступить, но я не расстраиваюсь: ведь совсем недавно у меня была бронза в европейском первенстве. Конечно, две медали подряд – это было бы здорово, но уж как есть. Буду работать.
Мне понравился её настрой.
– А ты где живёшь?
– На Преображенке, в Москве.
– В гости приедешь?
– А куда?
– В Бутово, в храм святого князя Димитрия Донского.
– Приеду.
Я оставил ей координаты, благословил неунывающую девушку, и мы попрощались. Ну, теперь – к машине! Но не тут-то было: прямо на мостике, ведущем в столовую, мы едва не столкнулись с фигуристкой Евгенией Тарасовой. Чемоданчик на колёсах, широкая улыбка.
– Жень, ты не родственница нашей великой Татьяны Анатольевны?
– Нет! – ещё шире улыбнулась девушка.
Мы остановились. Мне было о чём с ней поговорить: я ведь должен поддерживать спортсменов, вот я и поддерживал. А потом к нам подошёл хоккеист Кирилл Капризов сотоварищи.
– Так, ребята, давайте, сфотографируйте нас с Женей на память.
Знаете, улыбка передаётся: так же широко улыбаясь, как и Женя, Кирилл нажал на кнопку моего телефона.
Всё, к машине! Переезд в горы. Как же красиво! Как там, у Владимира Семёновича Высоцкого? «Лучше гор могут быть только горы»…
Вот она, верхняя деревня. КПП. Захожу на территорию и начинаю фотографировать, а то ведь у нас до этого почти не было фотографий отсюда. Иду, нажимаю на кнопку. Вдруг – знакомая форма.
– Здравствуйте! – здороваюсь.
– Здравствуйте.
– А Вы кто?
– Я доктор.
– Отлично! Проводите меня в медцентр?
– Конечно.
Доктор Серёжа помог мне нести мой требный чемоданчик. Дальше – всё почти как в нижней деревне: подземный паркинг, лифт, но только этаж не первый, а пятый. И корпус не 805-й, а 106-й. По пути я заглянул в наш здешний штаб, поздоровался со всеми, кто там был, и – быстро в медцентр. Мне выдали тапочки. Кто-то из спортсменов проходил ингаляцию; я поприветствовал и благословил наших врачей, и тут, как будто ожидая меня, ко мне обратился один из посетителей:
– Батюшка, Вы к нам зайдёте?
– А к кому – к вам?
– Да я массажист сборной по сноуборду.
– Слушайте, на протяжение этих дней я постоянно поминаю всех наших спортсменов, но вот записки с именами вашей сборной у меня до сих пор не было. Конечно, идём!
Мы поднимаемся на лифте и заходим в комнату. Меня приветствуют трое мужчин, и один из них – Евгений Мосейкин, врач команды, – прямо с порога заявляет:
– А я Вас знаю! Вы отец Андрей из Северного Бутова. А меня зовут Евгений, я живу в Южном Бутово и хожу в храм святой Параскевы Пятницы.
– Надо же! Да, я там служил много лет, а теперь вот в храме святого князя Димитрия Донского, это оттуда совсем близко.
– Не бывал, приду. Непременно приду.
Мы знакомимся с Денисом Юрьевичем Салагаевым, старшим тренером команды, после чего я совершаю молебен и меня поят чаем. Мы беседуем, и такое впечатление, что именно здесь меня и ждали сегодня. На прощание я даю всем присутствующим вынуть открытки со святоотеческими пожеланиями, и когда приведший меня Александр Колобов вынимает назидание о щедрости, в комнате раздаётся дружный смех.
– В чём дело? – спрашиваю.
– Да он семечками не хотел делиться. Семечки же, батюшка, такой постный продукт! Мы ведь тоже говеем, постимся.
Вот оно как… В это время, постучав, в комнату вошла Елена Заварзина, член нашей сборной по сноуборду. Я благословил её иконочкой святого князя Димитрия Донского, и она ушла. Пора было собираться и мне. Ну что ж, до встречи в Бутово.
Лифт, пятый этаж. Выхожу, и тут происходит необычное. До отъезда в нижнюю деревню – ведь мне предстояла встреча с хоккеистками – оставалось совсем немного времени, и тут, как специально, к месту, где я находился, и с лестницы, и из лифта, и из штаба, и из других помещений стали собираться спортсмены. Кого здесь только не было: и сноубордисты, и бобслеисты, и лыжницы – Катя Ткаченко и Настя Силантьева. Я остановился. Ну надо, чтобы это всё было именно так!
– Ребята, пожалуйста, одну минутку! Раз уж мы встретились. Я задержу вас на чуть-чуть. Знаете, когда мы общались перед вылетом на Олимпийские игры в Храме Христа Спасителя со Святейшим Патриархом, он просил меня обязательно передать вам его первосвятительское благословение, а ещё непременно сказать, что он за всех за вас молится и призывает вас помнить о личной ответственности каждого за нашу страну…
А потом я стал читать им стихи. Вначале – стихотворение «Накануне вылета на Олимпийские игры 2018 в Пхёнчхане», затем – «Пожелание девушкам», потом – написанные уже здесь, в Корее, стихи к Сретению и Прощёному воскресенью. А в конце я ещё передал им что-то такое, что лежало у меня на сердце и чем очень хотелось с ними поделиться. Ведь вот сейчас я уеду – и когда-то ещё мы с ними встретимся?
Всё, прощаемся, все расходятся – и в этот момент ко мне подходит Катя Ткаченко и говорит:
– Батюшка, у меня умер папа перед самой Олимпиадой, и в понедельник 26 февраля будет 40 дней. Его имя Игорь. Что мне надо сделать? Я же здесь. А он…
– Катюша, я сегодня же позвоню к нам в храм и попрошу, чтобы в понедельник дежурный священник отслужил панихиду по твоему папе. А потом, уже после Олимпийских игр. … Ты где живёшь?
– В Москве.
– А потом мы с тобой встретимся. Ведь я духовник олимпийской сборной, и это моя обязанность – вас, спортсменов, духовно опекать и окормлять. Знаешь, давай после Олимпиады ты приедешь ко мне в храм и мы с тобой вместе помолимся и сугубо помянем твоего папу, а? Давай?
– Давайте.
– Договорились?
– Да.
Я оставил Катюше свою визитку и… Вперёд… Спускаюсь к машине, мы едем. Как же красиво в горах! А ещё и снег пошёл!..
Нижняя деревня, КПП, часовня. А вот дальше всё сложилось иначе, чем мы предполагали, потому наших хоккеисток пригласили в Дом спорта. Четвёртое место, впервые занятое нашей женской командой в хоккее, – это очень почётно, поэтому, конечно, их должны были поприветствовать, провести фотосессию…
– А потом наши фото отдадут президенту! – сказала Надя Александрова.
– Ну что ж, тогда Покаянный канон я сегодня читаю без вас.
– А мы будем к Вам ещё приходить сейчас прощаться...
И в течение часа они приходили ко мне в часовню, и с каждой из пришедших я беседовал о том, что произошло с нами в эти дни, о той удивительной встрече с Богом, которую они почувствовали. И всё сложилось так естественно и живо, что сейчас хотелось больше молчать, чем говорить. Однако вместе с тем девчонки есть девчонки… Я дарил им подарки, они мне – тоже.
– А я перед отъездом сюда даже не думала, что буду ходить в часовню в Олимпийской деревне, но в итоге приходила каждый день!
– А у меня в сердце как будто окно открылось!
– А Вы к нам домой в гости приедете?
– А у нас дома три собаки!
– А что нужно, чтобы нам с мужем повенчаться?
– А Вам можно звонить?
Остановлюсь... Здесь много такого, что нужно ещё осмыслить, пережить, а потом – пусть будет так, как Господь управит…
Я иду из деревни к машине. Уже темно, и вдруг снова вижу Кирилла Капризова и компанию. Они ли это? Да, это они, но в чёрных куртках, вообще все в чёрной одежде. Их трое сзади. И вдруг ещё появляются трое спереди, из темноты. Кто это? А, Илья Ковальчук, Павел Дацюк и Василий Кошечкин. Окружили. Что делать?.. Куда бежать?.. Помогите… Я рассмеялся.
– Ребята, вы чего это во всём чёрном?
– А Вы ведь тоже в чёрном, – рассмеялся в ответ Кирилл.
– Ну да.
– Ну, вот и мы – как Вы.
– Я понял…
Мы рассмеялись все вместе. Я пожал им руки, благословил на завтрашнюю игру и сказал что-то на прощание – ну, что-то такое, что надо оставить между нами, мужчинами, русскими мужчинами... Мы попрощались. Кирилл сотоварищи ушёл вперёд, а другая звёздная троица побрела к нашему корпусу… Господи, благослови…
А из Покаянного канона и в сердце, и в мыслях как будто продолжалось то, что сегодня более всего затронуло и отложилось в памяти:
«Моления, Владыка, Тебе поющих не отвержи, но ущедри, Человеколюбче, и подаждь верою просящим оставление».
«Царским достоинством, венцем и багряницею одеян, многоименный человек и праведный, богатством кипя и стады, внезапу богатство, славу, царство обнищав, лишися».
«Пощади, Спасе, Твое создание, и взыщи яко пастырь погибшее, предвари заблуждшаго, восхити от волка, сотвори мя овча на пастве Твоих овец».
«Умилосердися, спаси мя Сыне Давидов, помилуй, беснующияся словом исцеливый, глас же благоутробный яко разбойнику мне рцы: аминь глаголю тебе, со Мною будеши в раи, егда прииду во славе Моей».
Настоятель храма,
духовник олимпийских спортсменов России
протоиерей Андрей Алексеев
Молитва о спортсменах
Господи Иисусе Христе, Боже наш, вера объемлет сердца наши, и души наши смиренно открыты пред Тобою.
Прилежно молим Тя, ибо Ты рекл еси: яко без Мене не можете творити ничесоже, даруй благодатную силу Твою и, благословив, укрепи чад Твоих, соревнующихся и труждающихся.
Пристави им Ангела Хранителя, сохраняющего их от всякого злаго обстояния видимых и невидимых врагов. Укрепи и вразуми их во всех предстоящих трудах и начинаниях: вся бо елика хощеши яко Сильный Бог творити можеши.
Да послужат соревнования сии к созиданию мира во всем мире, к прекращению междоусобных браней, к примирению народов.
Укрепи в сердцах наших веру в помощь Твою на всякое дело благое. Буди Господи милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя.
Ты бо еси Бог наш, Бог милующий и спасающий, и Тебе славу возсылаем, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Приложение:
