Дорогие друзья! Мы с вами продолжаем изучение книги Деяний святых апостолов и сегодня будем говорить о 6-й и 7-й главах этой книги.
Шестая глава начинается словами:
«В эти дни, когда умножились ученики, произошел у Эллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей».
Святитель Иоанн Златоуст в своих гомилиях на книгу Деяний апостолов пишет: «“Произошел у Эллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были” – следовательно, для вдовиц было ежедневное служение. И смотри, как это называется – служением, а не просто милостынею, возвышая через то и подающих, и приемлющих».
Иными словами, Златоуст хвалит этих людей, потому что у них забота о вдовицах была не проявлением милости от раза к разу, а это ответственным и важным служением. То есть когда мы проявляем заботу об одиноких людях – это очень важно, и мы всегда должны смотреть вокруг себя: нет ли рядом таких людей, которые нуждаются в нашей помощи? Ведь чаще всего, если мы помогаем, то это какие-то исключительные ситуации. Но очень важно, чтобы служение благотворения приобрело форму именно служения, а не разовой какой-то помощи, совершив которую, человек думает, что он уже как бы свой долг исполнил и может не возвращаться к этим проблемам.
Мы читаем далее:
«Тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах».
Эллинисты – это были люди, которые, скорее всего, сами были евреи, иудеи из числа первых христиан, но они говорили на греческом языке. В то время таких было очень много. Это евреи рассеяния – прежде всего, евреи Александрии и евреи Рима, которые участвовали в нуждах народа Божия совершением цедаки. Цедака – это пожертвование. И слово «цедака» очень близко к слову «цадик», что означает «праведный», а праведный – это цельный человек. Цельный. «Цадик». А «цедака» – это милостыня. То есть когда милостыня превращается в служение, то это делает человека, совершающего такое служение, праведником. То есть когда мы со всяким постоянством проявляем заботу об одиноких людях.
Сейчас очень много вдовиц в кавычках, при живых мужьях, которые бросили своих жен вместе с детьми… В древности это было очень редкое явление, почти немыслимое. А в наше время это очень распространено. Поэтому приходская община должна воспринимать детей таких матерей-одиночек как своих детей и проявлять заботу, поддерживая этих женщин в их сложном положении такого вынужденного одиночества. Но когда у женщины уже есть ребенок, то она уже по определению не одинока. И если вам придется утешать таких женщин, которых покинули мужья, то надо прямо им говорить: у тебя же есть дети! Всё своё внимание, всю свою любовь сконцентрируй теперь на них, занимайся ими, и это тебя отвлечет от каких-то других мыслей.
Конечно, любая женщина имеет право на своё женское счастье, и об этом тоже нельзя забывать. Мы не можем требовать от всех брошенных женщин, чтобы они так и оставались в таком состоянии. Поэтому если женщина узнала, что муж бросил её и ушёл к другой – это основание для церковного развода. И Христос говорил, что развод возможен ради вины прелюбодеяния, то есть когда один из супругов совершает грех прелюбодеяния, то это основание для другого требовать развода. Причем по церковным законам прелюбодеяние мужчины не осуждается так же строго, как прелюбодеяние женщины. Это связано с тем, что в древности женщины вели такой абсолютно домашний образ жизни, они никуда не ездили особо, не перемещались беспричинно нигде, вели такой оседлый, домашний образ жизни. А мужчины торговали, воевали, ездили куда-то, путешествовали, совершали военные походы. И считалось, что если мужчина совершает прелюбодеяние и потом просит у жены прощения, она должна его простить. Потому что его образ жизни отличается от образа жизни женщины. А вот если женщина впадала в прелюбодеяние, то это всегда считалось более страшным, потому что она живёт под одним кровом со своими детьми. Если она в такой ситуации впадает в разврат – это какой-то заговор, это осквернение дома, это осквернение детей, к которым она потом прикасается, осквернение ложа мужа. Поэтому в правиле святого Василия Великого допускается прощение для мужчин, а для женщин – нет.
Но если говорить о наших временах, то сейчас женщины не менее активны, чем мужчины, только они не воюют. Они так же торгуют, они так же куда-то ездят, ведут такой очень подвижный образ жизни. А раньше в старину у первых христиан и у древних иудеев женщины жили так, как мусульманские женщины и сейчас живут: они всё время проводят дома. Если она идёт за мужем, то она идёт где-то на полтора метра за ним, не опережает его ни в коем случае. И вот такие патриархальные законы тогда существовали.
Но высокое назначение женщины – это служение матери, и так как мать проводит больше времени с детьми, то и результат от её общения с детьми будет всегда в жизни детей более значимым. А в древности всё было не так. В древности матери в основном занимались дочками, а мальчиками занимались отцы, ибо по Закону Божию отец должен был обучать детей основам веры, как сказано: он должен обучать их Закону Божьему идя, сидя за столом, ложась спать, пробуждаясь. То есть, что значит – «идя куда-то»? Значит, что он должен обучать стезям праведности, или тому, куда можно ходить, куда нельзя ходить. Он должен обучать правильной трапезе – а первый стакан вина в древности у евреев ребёнок всегда получал из рук родителей, а не где-то там в подворотне. И дети, как правило, вели очень трезвый образ жизни. Это очень редко, чтобы еврей был бы пьяницей, – такое и в наше время трудно увидеть. И наставление отца сыновьям – это изучение с ними Закона Божия за столом, когда сидят, открывают свиток Торы и изучают Пятикнижие Моисея, а «ложась» – детей учили вечерним молитвам, «вставая» – детей учили утренним молитвам.
Поэтому и сейчас тот минимум, который требуется от родителей – это обучить детей основным молитвам: Отче наш, Богородица, Верую. Есть благочестивые православные семьи, где читают утренние и вечерние молитвы всей семьёй, и где дети наизусть знают эти молитвы в отличие от родителей, которые читают их по книге. И такое детство принесёт благословление этим людям: когда они вырастут, они с меньшими потерями пройдут самый опасный период жизни человека, который называется молодостью. Молодость или юность – это самый опасный период жизни человека, как сказано в книге Иова: «кости мои напоены грехами юности моей, вместе со мной хотят лечь в могилу».
Так вот, высокое назначение вдовицы, вдовы – сообщать такое образование детям, которое обезопасит их, когда они будут входить во взрослую жизнь. И вдовы, или одинокие женщины, иногда должны задуматься: а почему Бог им это попустил, что они остались матерями-одиночками? Может быть, Бог таким образом исключил дурное влияние ваших мужей на ваших детей, потому что верующие мужчины едва ли бросят свою жену с детьми. А если такое происходит, то возникает вопрос: а останется такой человек в семье? А какое он бы тогда дал детям воспитание, если примером собственной жизни он не может их никак ничему научить, никак не может их образовать?
И когда возникла проблема с обеспечением вдов, «тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах».
Кто это такие – «множество учеников»? Это христиане: мужчины и женщины, дети и старики. Наиболее древнее самое наименование христиан – «ученики». Они назывались учениками или оглашенными, потому что приобщались к основам веры. А в те времена процесс обучения вообще не прекращался. В еврейской традиции он начинался в пять лет, когда ребенка учили алфавиту, и продолжался до старости. И люди круглый год читали Закон Божий с необходимыми комментариями, очень много заучивали наизусть. И вот апостолы созывают множество людей, заявив, что «нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах».
Это показывает нам, что до этой ситуации апостолы тоже принимали участие в этом ответственном служении для вдов. Но так как христиан стало больше, и больше вдов появилось среди них, то возникла необходимость создать некий такой институт священнослужителей, который будет заниматься всеми этими хозяйственными вопросами. Чтобы самим апостолам не отвлекаться на хозяйственные нужды, а заниматься своей прямой обязанностью.
Мы как-то тоже вспоминали о том, что сохранилось книга, которая называется Дидахэ, «учение двенадцати апостолов». Она была обнаружена в 19-ом веке. Эта книга является уставом поведения для апостолов, и там говорится, что апостолы вели очень подвижный образ жизни. Апостол не имел права больше трех дней оставаться на одном месте, он должен был переходить из города в город, из села в село. И там даже сказано, что если больше трех дней он где-то задержится, то он не апостол, а лже-апостол.
Апостолы – это были не только двенадцать учеников Иисуса Христа. Было и ещё семьдесят учеников, и число 70 – оно более символическое. В древности служение апостолов не было редким служением. Люди, которые были благовестниками, всецело посвящали свою жизнь этому служению: переходить с места на место и проповедовать о Христе. Двенадцать апостолов по преимуществу выделялись из всех апостолов, потому что они были очевидцами Слова. Они рассказывали о том, что они видели своими глазами, слышали своими ушами, осязали своими руками. И если кто-то думает – «А почему не сохранилось проповедей апостолов? Мы бы их читали, изучали?» – Они сохранились! Евангелие – это и есть апостольская проповедь. Они не давали никаких комментариев, они просто рассказывали об Иисусе Христе. Поэтому, как я вам объяснял, Евангелие от Петра – это и есть проповедь апостола Петра, а Евангелие от Петра – это Евангелие апостола Марка. Марк был сотрудник Петра. Евангелие от Луки – это Евангелие апостола Павла на самом деле, потому что Лука был сотрудник Павла. А Павел общался с Божьей Матерью, с другими апостолами, которые были самоочевидцами Слова. Таким образом, эти люди не могли отвлекаться на хозяйственные нужды, но сама постановка вопроса, что они об этом говорят, свидетельствует о том, что они отвлекались. То есть они не могли спокойно смотреть, что в ежедневном раздаянии милости вдовам были какие-то проблемы. Этим тоже занимались. Но надо было освободить апостолов – ведь их оставалось всё меньше и меньше, они рассеивались по всей Римской Империи. На Святой Земле их было уже мало к тому времени, которое описывает книга Деяния святых апостолов. Апостол Фома вообще ушел в Индию, апостол Матфей проповедовал в Африке, ушел в Эфиопию и так далее. И очень важно было создать институт диаконов. Диакония – в церковном понимании это хозяйственное учение, служение, хозяйственное служение. И диакона – это были завхозы в древних христианских общинах, которые руководили всеми хозяйственными вопросами, а особенно вопросами, связанными с благотворительностью, которая заключалась в кормлении людей, которых приглашали на общие агапы, на общие трапезы.
И вот апостолы, созвав множество учеников, говорят:
«Итак, братия, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости; их поставим на эту службу».
Казалось бы, если людей ставят на служение социальной диаконии, то есть завхозами, то почему такие критерии – «изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости»? Вот это показывает, что апостолы, сами устранившись от этого служения, придавали очень большое значение благотворению. И они не просто каких-то людей, абы каких ставили на это служение, а людей, которые исполнены Духа Святаго, изведенные, то есть проверенные люди, которые исполнены мудрости.
А себе апостолы говорили, четвертый стих читаем:
«а мы постоянно пребудем в молитве и служении слова».
Что значит «постоянно»? Как раз то, о чем я вам говорил. Они ратовали за непрерывное такое благовествование, переходя с места на места. И для них уставом их жизни были наставления, которые им дал Господь Иисус Христос, что они должны приходить в разные места, разведывать, кто достоин, приходить к тому человеку в дом, приветствовать словами «Мир дому сему!» и оставаться там, пока не перейдут в другое место.
Поэтому смерть апостолов заставала их в самых разных местах. Потому что они не удерживались на одном и том же месте, и, может быть, исключение составляет апостол Иаков, брат Господень, который был патриархом Иерусалимской церкви в то время, то есть старшим епископом, который совершал служение в святом городе Иерусалиме.
И мы читаем пятый стих шестой главы:
«И угодно было это предложение всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа Святаго, и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца, обращенного из язычников».
Надо прямо сказать, что имена не очень еврейские. Имена этих диаконов свидетельствуют о том, что скорее всего это были эллинизированные евреи, которые долго жили в рассеянии и, возможно, не знали даже еврейского языка, разговаривали по-гречески между собой. Собственно говоря, первый перевод Библии с еврейского на греческий, так называемая Септуагинта, и был выполнен для тех евреев, которые, живя в рассеянии, уже не разговаривали на еврейском языке. А так как в то время языком международного общения был греческий язык, то перевод Библии, первый перевод, делался с еврейского на греческий язык.
Но вот этот Николай Антиохийский – о нем сказано, что он был обращенным из язычников. И мы можем предположить, что это один из первых – наряду с Корнелием Сотником, с Лонгином Сотником – один из первых людей, которые, не принадлежа к еврейскому народу, уверовали во Христа. Собственно говоря, вот книга Деяний святых апостолов рассказывает о том, как дверь спасения закрывалась для евреев. Потом она уже полностью закрылась и начинала уже открываться для языческих народов, то есть для всех остальных народов. Как Христос говорил: «Идите проповедуйте всем народам; кто будет веровать и креститься – спасен будет».
Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Для подобных распоряжений (то есть хозяйственных распоряжений) требуется много мудрости. Не подумайте, чтобы, кому не вверено было слово (учения), тому не нужна была и мудрость; нет, нужна была, и великая».
Здесь Златоуст говорит – не надо думать, что если в церкви людей ставят не на служение проповеди, а на какое-то другое, то им как бы и мудрость не нужна. В Церкви для всего нужна мудрость. И, наверное, вы знаете, что даже для женщин, которые торгуют у свечных ящиков, у нас по Москве делались миссионерские курсы. Их приглашали, и специалисты – миссионеры, психологи – объясняли им, как общаться с людьми, которые заходят в храм. Потому что для многих случайных людей такая женщина может оказаться дверью в Царствие Божие. Если эта дверь открыта, если эта женщина радостная, приветливая, то человек более легко войдет в мир Церкви, а Церковь – это и есть Царство Христово на земле. А если дверь будет закрыта, если женщина будет вести себя скованно, слишком увлекшись торговлей, то она не выполнит своего предназначения. То есть мы все должны совершать свой апостолат. И для любого послушания в Церкви нужна мудрость и помощь Духа Святаго, потому что любое дело Божие нельзя делать с каким-то небрежением. Это недопустимо, чтобы дело Божие совершалось с небрежением.
Собственно говоря, церковное служение – это очень широкое понятие, как я уже сказал. Когда вы учите с детьми утренние и вечерние молитвы – это очень ответственное служение. Когда вы посещаете больных, когда приглашает одиноких людей к себе, когда поддерживаете матерей-одиночек – это очень важное служение, для которого тоже необходима помощь от Духа Святаго и мудрость, чтобы вы могли бы передать подлинную любовь этим людям. И как я часто объясняю, Дух Святой – это и есть любовь Божия, которая излилась в наши сердца. Дух Святой – это действие Божественной любви. Апостол Павел так и пишет: «любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым». Поэтому любое служение, совершаемое нами, должно свершаться с любовью и с мудростью.
И мы читаем шестой стих шестой главы книги деяний:
«Их – то есть этих семь мужей – поставили перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки».
Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Отсюда видно, что они отделили избранных – то есть семь дьяконов – от народа, и сами привели их, а не апостолы». Здесь Златоуст имеет в виду, что апостолы не выбирали этих людей, множество учеников сами выбрали этих людей. И Златоуст продолжает: «Заметь, как писатель не говорит ничего лишнего; он не объясняет, каким образом; но просто говорит, что они рукоположены были молитвою, потому что так совершается рукоположение. Возлагается рука на человека; но все совершает Бог, и Его десница касается головы рукополагаемого, если рукоположение совершается, как должно». Златоуст обращает внимание на то, что апостолы предложили избрать семь дьяконов множеству учеников, а община сама избрала. И тех, кого община избрала – не апостолы, а народ Божий – тех апостолы и рукоположили. И в древней Церкви ни на какую должность священники сами не могли никого выдвигать. Это всегда делал народ Божий. Народ Божий имеет право кричать: «Аксиос!» – то есть «достоин»; или кричать – «Анаксиос!» – то есть «не достоин». То есть последнее слово в избрании на любую священническую иерархическую должность принадлежит народу Божию. И даже поставление в патриархи древней Церкви было делом народа Божия, а не только епископов. И эти принципы очень строго соблюдались. Мы сейчас не можем выяснить, в какой момент простые люди потеряли это право в Церкви – самим выбирать с приходов кандидатов на рукоположение. Это очень трудно выяснить, потому что мы знаем, что уже в 18-19 веках или советская власть выдвигала кандидатов, или епископы предлагали кандидатов из своей среды, а светская власть утверждала их.
Но в то же время, когда мы читаем книги 17-го века – например, есть такая книга – «Житие протопопа Аввакума» – там рассказывается о том, как община, то есть деревня, выбрала его кандидатом на священство. Он был мужик простой, но его выдвинули на священство всем сходом и отправили к архиерею. И на архиерейском дворе собрались разные люди, кандидаты на рукоположение, и архиерей стал проводить экзамен, задавая вопросы по Священному Писанию, чтобы выяснить: эти кандидаты на рукоположение – знают ли они Слово Божие или не знают, а только имеют положительные качества, за которые их и избрали.
«Их поставили – то есть народ их поставил – перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки».
Каждый священнослужитель нашей Церкви – он рукоположен в священнослужители. И в первом послании к Тимофею сказано: «Возгревай дар Божий, который ты получил через возложение рук священства». Наше священство – оно трехчинное: диаконат, пресвитериат и епископат. Но только епископы в Церкви имеют право рукополагать дьяконов и пресвитеров, то есть священников. А когда рукополагают в епископы священника, то его по апостольским правилам должны рукополагать два-три епископа, такой порядок у нас существует. И каждый священник, которого рукополагают в нашей Церкви, получает таким образом связь с самими апостолами, а через них – с Иисусом Христом. Иисус Христос благословлял апостолов, возлагая на них руки, как это было в древности. Потом апостолы рукоположили других людей, и мы можем назвать всех епископов, от нашего нынешнего Патриарха Кирилла до апостолов, и четко установить, что мы – апостольская Церковь, которая через таинство рукоположения связана с апостолами.
Таких исторических Церквей немного. Если говорить о сектах, они не имеют рукоположения. Там просто люди объявляли себя священниками, не будучи рукоположенными, и начинали своё движение двести лет назад, триста лет назад и так далее. А исторические христианские Церкви, которые сохраняют рукоположение, – этё все православные Патриархаты, это Римо-Католическая церковь, это Армянская апостольская церковь, это Малабарская церковь в Индии и коптские церкви Востока – они сохраняют рукоположение от апостолов и могут назвать всех епископов вплоть до апостольских времен. И мы помним, что когда-то в древности мы с этими церквами были вместе, а потом произошли разделения. С католиками разделение у нас произошло в 1054 году – то есть почти тысячу лет тому назад произошло разделение между восточными и западными христианами. Но если православный священник принимает католика-священника и тот хочет быть православным – мы его принимаем через покаяние, но в сущем сане. То есть мы его уже не рукополагаем заново, потому что они имеют рукоположение от Петра и Павла. А наша Церковь сохраняет рукоположение от апостола Андрея, который трудился в Византии и по преданию восходил к киевским горам и к северу нашей земли.
И вот в книге Деяний это первое место, где очень подробно говорится о рукоположении – что народ выдвигает кандидатов, их отделяют и с молитвой возлагают руки на них. А в послании к Тимофею ещё говорится, что это делалось по пророчеству – то есть тогда апостолы и даже некоторые миряне, и женщины, и девушки некоторые (говорится о неких девах в книге Деяний) – имели дар пророчества и могли видеть человека насквозь. Такое было у них дарование – прозорливость. Но пророчество – это не просто прозорливость, пророки видят будущее человека. Служение пророков прекращается только с написанием Апокалипсиса, который закрывает вернейшее пророческое слово – Библию, запечатывает, как и было предсказано апостолом Павлом в 13-й главе первого послания к Коринфянам, что пророчества прекратятся и языки умолкнут. А здесь все это еще действовало, в силе Духа Святаго.
И мы читаем: «И слово Божие росло, и число учеников весьма умножалось в Иерусалиме; и из священников очень многие покорились вере».
Что это за священники, которые стали христианами? Это иудейские священники – левиты, которые служили в храме Иерусалимском, потомки Аарона. Они были не просто левиты, они были еще потомками Аарона, то есть истинное священство. И они становились христианами, во множестве переходили в нашу святую веру.
Если вы читали сказание об успении Божией Матери, там описывается о прощении одного иудейского священника, по имени Афония (по-моему, такое у него имя было). Когда совершалось погребение Божией Матери, этот неистовый Афония хотел опрокинуть одр Божией Матери, когда Её несли к погребению. Он был такой враг христианства. Но он слышал пение и понял, что где-то рядом идут погребать Божию Матерь. Но на идущих сошло такое облако благодати, что было не видно, где они идут. А потом Бог попустил ему, и он увидел, подбежал и руками прям за одр Божией Матери уцепился, чтобы опрокинуть его на землю. И появился Архангел Божий Михаил и отсек ему руки, и они, отсеченные, повисли на одре Божией Матери. И этот священник пришел в ужас, потому что он, ненавидя христиан, считал, что Божие дело делает.
Помните, Христос говорил апостолам: «некоторые, убивая вас, будут думать, что через это служат Богу». Это про иудеев так сказано. А тут Афония увидел, что явился Архангел Михаил и отсек ему руки. И он стал плакать, этот священник Афония, и умолять, чтобы получить прощение. К Самой Божией Матери стал обращаться – а Ней никто ещё не обращался после Её Успения. Это мы сейчас все молимся, вся планета молится, весь мир: и католики молятся Божией Матери, и православные, и другие самые разные христиане. Вы знаете, такое есть красивое песнопение: «Аве Мария». Известные слова: «Аве Мария грациа». Аве Мария – это Богородице Дево, радуйся. Мы наизусть знаем эту молитву по-славянски, а по всей планете поют эти прекрасные слова: «Аве Мария».
А вот этот нечестивый Афония оказался первым человеком, который стал молиться Божией Матери. Но Она умерла. В то время все молились Богу, псалмы читали; кто-то просил апостолов, чтобы они за кого-то помолились – ведь апостолы были живы. А это был первый случай, когда человек стал обращаться с молитвой к умершему другому человеку. И Божия Матерь помогла этому нечестивому священнику. Он приложил свои руки опять, и они приросли, а шрамы сохранились в напоминание ему. И он шел за одром Божией Матери, со слезами провожал Её к месту Её упокоения.
И вот в прочитанном нами стихе говорится, что и из священников очень многие покорились вере.
Иоанн Златоуст пишет: «В Иерусалиме возрастало число (верующих). Удивительно, что, где Христос был предан смерти, там и распространилась проповедь (о Нем). И не только никто из учеников не соблазнился, видя, что апостолы подвергаются бичеванию, одни им угрожают, другие искушают Духа, а иные ропщут, но все более умножалось число веровавших. Так они были вразумлены происшествием с Ананиею, и очень большой был страх между ними. Заметь, прошу, каким образом увеличивалось число верующих. Оно увеличилось уже после искушений, а не прежде того. Посмотри, сколь велико и человеколюбие Божие. Из тех самых архиереев [прим.: то есть иудейских архиереев, священников], которые возбуждали народ к убиению Иисуса Христа, которые взывали и говорили: “других спасал, а Себя Самого не может спасти” (Мф. 27:42), из тех самых “очень многие”, говорит, “покорились вере” (ст. 7)».
То есть Златоуст даже предполагает, что среди священников, которые во множестве покорились Христовой вере, были и те, которые прежде смеялись над Иисусом Христом, когда Он висел на Кресте, и говорили Ему: сойди, сойди со креста – и мы в Тебя уверуем; других спасал – спаси Себя Самого.
Если Афония получил исцеление по молитвам Божией Матери, то сразу возникает вопрос: а эти священники по чьей молитве получили такое чудесное исцеление? По молитве Иисуса Христа. Он же молился на Кресте за Своих распинателей и говорил: Боже, Отец Небесный, прости им, они сами не знают, что они делают. Это молитва Ходатая. Сказано: «един ходатай и посредник между Богом и человеками – это человек Иисус Христос». И эта молитва, конечно, не могла остаться неуслышанной. И римский сотник уверовал прямо на Голгофе, и эти священники, как мы видим, в понимании Златоуста, именно о них и сказано в книге Деяний, что многие из них покорились вере.
«А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе».
Архидиакон Стефан, то есть перводиакон, это очень почитаемый святой в христианском мире, потому что это первый священномученик. То есть тот, который пролил свою кровь из числа священнослужителей. Архидиакон Стефан. А самые первые мученики за Христа, как мы часто вспоминаем, это Вифлеемские младенцы. И Святые Отцы поясняют, почему Вифлеемские младенцы стали первыми мучениками: этим самым Господь показал чистоту этого служения, то есть надо быть чистым как младенец, чтобы сподобиться мученического венца.
«А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе».
Вот вам и завхоз! Совершает великие чудеса и знамения, то есть в Церкви Божией любой человек – и звонарь, и привратник – может оказаться святым, праведным и благочестивым.
В Киево-Печерском Патерике рассказывается про Марка, который был гробокопателем. И вот он копал в пещерах Киева могилы и там хоронили братию, и он был очень смирен, этот Марк-гробокопатель. И однажды принесли погребать одного монаха, который был очень толстым. А Марк уже выкопал могилу… Ему сказали: монах умер. Ну, он и выкопал для монаха скромную такую, узенькую могилу. А приносят такого толстого монаха. И стали его класть в эту могилу, а он как-то не влезает. И братия стали ругать Марка: «Что ты, не мог могилу нормальную выкопать? Ты же гробокопатель!» А Марк говорит: «А я и не знал, что у нас в монастыре такие большие есть». А ему говорят: «Ну что делать?» Марк говорит: «Ну, сейчас все исправим». И Марк обращается к мертвому брату и говорит: «Брат! Ну ляг нормально!» И этот толстенький монах пошевелился, лёг, ручки сложил, ножки подобрал – и всё! А Марк – как будто ничего и не произошло, раз – и засыпал. И для братии было потрясение, думали, что это чернорабочий какой-то монастырский… Этот Марк.
И другой случай: в Киево-Печерском Патерике рассказывается про Исаакия. Преподобный Исаакий был обманут дьяволом. Когда он молился в своей келии (а Исаакий был очень усердным), вдруг келия наполнилась светом, ангел такой влетел с крылами и говорит: «Исаакий! К тебе Христос идет!» И Исаакий забыл перекреститься и упал на землю, поклонился. Смотрит, а там копыта. Это не ангел, а бес оказался. Дьявол пришел к нему. И бесы заставляли его плясать, и чуть до смерти его не замучили этими плясками бесовскими. Братия выломали дверь, святой водой его обливали, крестили, ладаном кадили. Еле изгнали эту бесовщину. И он принял обет абсолютного молчания: за то, что он поклонился дьяволу, на него был наложен обет. И братия не знали, спасется такой человек или нет. А Исаакий очень хотел выполнять какое-то послушание, и приходил и смотрел на братьев – какое ему дадут послушание. Ну, как собачка смотрит и молчит, и ей говорят: туда беги, сюда беги, тапок принеси. И Исаакий тоже приходил и смотрел, какое ему дадут послушание. И он приходил в столовую и смотрел на повара, тот говорит – дрова принеси. И он идет и дрова приносит. И опять смотрит. Тот говорит: воду неси. Тот – раз, и воду несет. А потом этот повар монастырский устал от этого Исаакия и говорит: ворону принеси. Исаакий раз – руку в окошко высунул, ворона села, раз – подал ворону повару, и тогда они поняли, что Христос его простил, и даже мир животный слушается Исаакия. То есть в Церкви любое служение имеет большое значение. И Церковь не ограничивается рамками прихода. Например, домашняя церковь в понимании Павла – это семья, каждая православная семья. «Приветствует домашняя церковь» – иногда пишет апостол Павел и называет там мужчину, женщину. «С чадами» – иногда говорит он, то есть с детьми.
И мы читаем далее 9-й стих: «Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном».
Это как раз евреи рассеяния, которые приезжали на праздники обычно в Иерусалим, – они вступили в спор с новой христианской верой, со Стефаном.
И 10-й стих: «Но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил».
То есть в спор-то они вступили, а одолеть этого человека не могли, этого завхоза Церкви Божией, хозяйственника.
«Тогда научили они некоторых сказать: мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога. И возбудили народ и старейшин и книжников и, напав, схватили его и повели в синедрион».
Синедрион – по-еврейски «Сангедрин», это судебная палата.
«И представили ложных свидетелей, которые говорили: этот человек не перестает говорить хульные слова на святое место сие – то есть на храм Иерусалимский – и на закон – то есть на закон Моисея. – Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей. И все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела».
Что значит они «видели лице его, как лице Ангела»? Настолько он был исполнен любви и благодати Духа Святаго, что он даже излучал свет присутствия любви и Духа Святаго, который исходил от него. Нечто подобное мы видим в связи с Моисеем, когда он сорок дней общался с Господом на святой горе. Когда он сошел вниз, он светился, и евреи даже не могли на него спокойно смотреть. И мы знаем, что были многие святые, которые тоже излучали свет, и люди это видели буквально своими глазами.
Итак, эллинизированные евреи хотят погубить архидиакона Стефана, потому что они исполнены злостью за то, что не нашли слов, с помощью которых они могли бы противостоять его мудрости.
И мы переходим к 7-й главе: «Тогда сказал первосвященник: так ли это?»
То есть он спрашивает: действительно ли ты не почитаешь храм и призываешь уничтожить закон Моисеев? Так ли это?
«Но он сказал: мужи братия и отцы! послушайте. Бог славы явился отцу нашему Аврааму в Месопотамии».
И начинается проповедь архидиакона Стефана, она целиком записана в этой главе. Вы можете дома самостоятельно ее прочитать. В основном, содержание этой проповеди в том, что он рассказывает о событиях Ветхого Завета. И оканчивается эта проповедь 53-м стихом.
И мы смотрим, что происходит далее. Мы открываем с Вами 54-й стих, когда он заканчивает свою проповедь. Какие происходят события?
«Слушая сие, они рвались сердцами своими и скрежетали на него зубами».
То есть сначала они смотрели на него как на ангела. Но потом, когда он показал мудрость всего Ветхого Завета, пересказывая известные события очень точно, они начали скрежетать зубами. То есть настолько они были людьми внутренне противоречивыми.
Помните, как они себя вели по отношению к Иисусу Христу? Когда Он входил в Иерусалим, они кричали «Осанна Сыну Давидову!», а прошло несколько дней они стали кричать: «Распни, распни Его!» А тут они сначала смотрели как на ангела на него, а потом начали скрежетать своими зубами от злости на этого угодника Божия.
«Стефан же, будучи исполнен Духа Святаго, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога».
Обычно об Иисусе Христе говорится как о «сидящем одесную Бога Отца». «И сидящего одесную Бога Отца» – так и в никеоцареградском Символе Вере говорится. Почему же архидиакон Стефан видит «стоящего Иисуса Христа одесную Бога»? Вот этим самым Священное Писание показывает нам, как действует наш Господь Иисус Христос, когда мы с вами оказываемся в опасности и на нас тоже могут скрежетать зубами, клеветать на нас, оговаривать нас. Христос поднимается со Своего трона, Он становится одесную Бога Отца, стоит, то есть проявляет готовность поддержать нас, защитить нас, насколько это только возможно и, собственно говоря, необходимо для нас. Богу всё возможно, конечно, но Бог лучше нас знает, надо ли нам страдать от наших врагов или наоборот, нас надо избавить от излишних страданий и мучений. Но какое бы решение не принимал Бог, Он всегда принимает самое правильно решение. То, что Стефан видит Его стоящим одесную Бога Отца, это свидетельствует о том, что Христос не устраняется от наших с вами проблем, Он принимает в них деятельное, активное участие, что и проявляется в том факте, что Он виден стоящим одесную Бога Отца.
Феодорит Кирский пишет: «Божественная природа невидима, но трижды блаженный Стефан сказал, что он видел Господа. Таким образом, после вознесения тело Господа является телом, ибо его видел победоносный Стефан, так как божественная природа невидима».
То есть он созерцал очами веры то, что невозможно было рассмотреть с земли, но очами веры он созерцал Христа, стоящего одесную Бога Отца. И он говорит об этом, обращаясь к членам Сангедрина (Синедриона):
«И сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога. Но они, закричав громким голосом, затыкали уши свои, и единодушно устремились на него».
Они не могли это слушать! Такое свидетельство об Иисусе Христе после блестящей проповеди о домостроительстве спасения во дни Ветхого Завета.
Беда Достопочтенный в своем изложении на книгу Деяний апостолов пишет: «Если Господь Христос есть совершенный Сын и Божий, и Человеческий, то почему блаженный мученик предпочитает называть Его Сыном Человеческим, а не Божиим? Казалось бы, он более прославил бы Его, если бы захотел назвать Его Сыном Божиим, а не Сыном Человеческим. Если только он не хотел этим свидетельством осудить неверие иудеев, помнивших о том, что они распяли человека и не желающих верить в Его Божество. Поэтому для того, чтобы укрепить блаженных мучеников в терпении, отверзаются врата Царства Небесного, и дабы невинный и побиваемый камнями человек не поколебался на земле, распятый и увенчанный Богочеловек является на небе. Поэтому, поскольку стоять свойственно – то есть стоять, он видел стоящего Христа, – поэтому, поскольку стоять свойственно сражающемуся или помогающему, он увидел стоящего одесную Бога – то есть Христа – Который и подавал помощь ему – то есть Стефану – находившему посреди людей-гонителей. И пусть не покажется противоречием этому месту Марк, когда говорит, что Он – то есть Христос – воссядет одесную Бога. А это место судящего, ибо Он, Христос, и ныне невидимо судит всех и в конце времен придет как видимый Судия всего творения».
Согласитесь, очень интересное истолкование Беды Достопочтенного о том, что Христос, который встал со Своего трона, – это готовность активной деятельно поддерживать святых мучеников в их служении.
Сначала они скрежещут зубами, потом «закричав громким голосом, затыкали уши свои, и единодушно устремились на него». Они бросаются на него, на архидиакона Стефана.
«…и, выведя за город, стали побивать его камнями».
Архидиакона Стефана побивают камнями….
«Свидетели же положили свои одежды у ног юноши, именем Савла».
По закону еврейскому – есть такой трактат в Мишне, называется «Сангидрин Синедрион» – должны быть свидетели казни, они же свидетели приговора, который выносится против того или иного человека. И такие свидетели были и при казни архидиакона Стефана, и они тоже побивали его камнями, и, чтобы им легче было кидать свои камни, они стали снимать свою верхнюю одежду, и тут такой мальчик оказался, юноша такой, еврейский тинейджер, который тоже очень злился на архидиакона Стефана, горел угрозами убийства, как потом о нем будет сказано, на христиан. Такой жидёнок очень агрессивный. Он не мог бросать камни, поскольку молодой очень был, но он охранял одежды этих людей, с такой радостью, что он помогает убить этого еретика Стефана: ведь именно так иудеи смотрели на архидиакона.
Но что происходит?
«И побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! приими дух мой».
Камни летят в архидиакона Стефана, а он молится.
«И, приклонив колени, воскликнул громким голосом: Господи! Не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил».
И как вы думаете, были ли услышана молитва архидиакона Стефана за этих людей? Да, она была услышана. И вот этот тинейджер, такой агрессивный жидёнок, Савл, станет со временем первоверховным апостолом Павлом, как бы арфой Духа Святаго, по молитве побиваемого камнями архидиакона Стефана.
Таким образом, из сегодняшней беседы мы выводим очевидную истину. Первый человек, который начал молиться Деве Марии – этот злобный иудейский священник Афония – сразу получил помощь от Девы Марии. Как в одном древнем христианском молитвослове сказано: никогда не было и никогда не будет на земле человека, который, обратившись к Божией Матери, не был бы услышан. Также мы вспоминали, что Христос молился за распинателей, и это объясняет чудо того, что многие священники стали потом обращаться в христианство. И Златоуст нам говорит: «они были те самые, которые там, на Голгофе, смеялись над Иисусом и кричали: “Других спасал, спаси себя”». А здесь мы видим: побиваемый камнями архидиакон молится за этих людей: «Боже, не вмени им это в грех, они сами не знают, что они делают». И молитва эта была услышана. Этот Савл немножко подрастет, борода у него вырастет, уже не юноша будет, – возьмёт письма от иудейских первосвященников и из Иерусалима отправится в Дамаск, чтобы распространять гонения на христиан. До этого он в Иерусалиме будет за волосы влачить христианок, мужчин и женщин мучить, пытать. И по дороге в Дамаск по молитве архидиакона Стефана свет с небес осияет этого человека и Савл станет Павлом. Первоверховным апостолом Иисуса Христа, наиболее значимой фигурой среди авторов Нового Завета – Павел, которому будут принадлежать 14 апостольских посланий.
Итак, сегодня мы с вами рассмотрели шестую и седьмую главы книги Деяний святых апостолов. А теперь, у нас есть немного времени на вопросы и ответы. Пожалуйста, если у кого есть вопросы, задавайте, с радостью буду на них отвечать.
Вопрос:
А есть ли информация о том, что гонимые в то время христиане как-то защищались, или какие-то дружины у них были? Какие-то защитники должны были быть… Синедрион – это же власть, правильно я понимаю? Власть берет, наказывает камнями, но они-то знали, что они делают правое дело. Они могли себе позволить защиту.
Ответ:
Здесь надо понять проблему этих людей. Она заключается в том, что они не могли, во-первых, поверить, что иудейские архиереи, священники и первосвященник были действительно по-настоящему враждебны по отношению к ним. Мы не видим, что действительно все были против них. Сказано, что они пребывали в любви у народа, мы это читали. Сегодня мы прочитали, что многие священники присоединились. Но вот истеблишмент еврейской религии, то есть самые серьезные персоны, они были против них, единодушно. Возможно, апостолы тогда еще ожидали обращения этих людей. Ведь они уповали на слова Христа, Который им сказал: идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева. И, хотя перед Вознесением Христос сказал: «Идите, проповедуйте всем», но не было отменено вот это повеление Христа: прежде всего проповедовать евреям. И, надо сказать прямо, если бы они схватились за мечи, если бы какие-то вооруженные отряды создавали, то, наверное, христианство не состоялось бы.
Чудо христианства заключается в том, что, как пишет Златоуст, на проповедь Евангелия вышли рыбаки, пастухи, простые люди, но, закинув сеть Евангельского благовествования, через три столетия они всю Римскую Империю уловили в эти сети. Это объективная реальность. То есть когда христианство начиналось, на момент Вознесения Христа, около 150 человек уверовало, в день Святой Пятидесятницы уже сразу несколько тысяч, потом проходит время – еще несколько тысяч. Здесь массы священников вливаются, среди которых и распинатели Христа, как мы видим в комментариях Златоуста. Скорее всего, они ожидали, что вот те, которые и Стефана побивают камнями, и другие, которые их преследуют, могут стать христианами. Ведь стал же Савл первоверховным апостолом Иисуса Христа. Вы знаете, что Савла не сразу приняли в христианских общинах. Многие не верили, что такой злой человек может стать апостолом Иисуса Христа. Если вы внимательно читаете послания Павла, он там все время доказывает, что он тоже апостол, причем подчеркивает призвание не человеками, а Самим Иисусом Христом. Потому что ему явился Сам Иисус Христос, Который просветил его на пути из Иерусалима в Дамаск. А когда мужу Анании было сказано: «Пойди, там молится Савл» – он же ослеп, когда встретился со Христом, от этого света Божественного, – Анания начал спорить с Иисусом Христом: «Господи, я слышал, что это такой человек ужасный, многие от него пострадали». А Христос сказал Анании: «Иди, это Мой сосуд благодати. Иди». И вот для них, для первых христиан, важнее было то оружие, которое они имели – это меч обоюдоострый, полнота Библейского откровения: Ветхий и Новый Завет. Они воинствовали вот этим оружием, и они обращали сердца многих людей, в том числе и своих противников, в истинную веру. И Павел выразил эту идею словами: «Наша брань не против крови и плоти, а против сил злобы поднебесных». То есть брань была больше с бесами, чем с людьми.
Но ваш вопрос резонный и мы его расширим. А когда же возникают христианские воинские союзы? Когда христиан стало много в Римской Империи. Уже во второй половине II века их было достаточно. В III веке их было просто много. Христиане выполняли свои гражданские обязанности – они служили в армии, например. Но христиане не хотели служить в одних подразделениях вместе с язычниками, и из истории мы знаем, что для христиан создавались отдельные легионы. Так было принято. Были легионы для армян – Великая Армения. Были легионы для эллинов, греков отдельно. И вот для христиан, как для некоего меньшинства религиозного, тоже были свои легионы.
Откуда мы это видим? Во-первых, мы это видим из житий святых. Вспомните Сорок Севастийских Мучеников. Это была одна рота, как бы сейчас сказали, и все христиане. Они служили вместе. Христиане поддержали вооруженным образом императора Константина, когда у него было столкновение с Максентием. Когда знак Креста явился. В его легионе христиане очень активно поддерживали его, именно с оружием в руках. А когда уже Христианство становится господствующей религией, здесь как бы верующие имели уже два меча: меч духовный – Слово Божие, и меч физический, и они пользовались и тем и другим во славу Христа Иисуса. Например, есть описание, когда воин Феодор вёл бой. У него сломался меч, и он думает: «чем же воевать-то? Бой идёт». И он стал крестным знамением всех осенять и стали падать враги от крестного знамения. Есть житие, как христиан бросили на арену Римского цирка, и там был один очень серьезный культурист, здоровенный боец, который с помоста христиан хватал и толкал на копья, которые были внизу. И один христианский юноша из воинов помолился, чтобы Господь дал ему силу как царю Давиду, он вышел, и этого культуриста схватил и бросил на эти копья. То есть такие случаи – они встречаются в житийной литературе, в высказываниях святых отцов. Мы не можем говорить, что христиане были такие пассивные жертвы, но они знали, что одно дело – когда ты обороняешь себя от реальных врагов, и другое – когда это твой народ, твои домашние, твои близкие, как Христос сказал, что Он принес меч, который отделяет детей от родителей и родителей от детей. Вот этот водораздел, разделение проходило по сердцам людей. И тот, кто сегодня враг, завтра оказывался своим. И вот это, конечно, не позволяло им переходить к таким решительным действиям, тем более что они имели значительно более серьезное оружие.
Однажды в моей жизни был интересный случай. Я зашел в магазин «Кольчуга» посмотреть, какие там арбалеты, луки – ну просто интересно было. Я захожу, а там продавец ко мне подходит и говорит:
– А зачем вам это оружие? У вас и так есть очень серьезное оружие. Вы же отец Олег!
Я говорю: – Да.
Он говорит: – Я слушаю ваши лекции в машине, толкование на Апокалипсис – вот это оружие! Настоящее оружие!
И мне даже неудобно стало, что я туда зашел. Я говорю: – Да, конечно, я понимаю, у нас другое оружие…
И быстренько оттуда ушел. Человек меня узнал, продавец, и он говорит: «Зачем вам это оружие? У вас такое оружие серьезное!»
Вопрос:
Отец Олег, у меня следующий вопрос. То есть Савл, в последствии апостол Павел, получается, не был лично знаком с другими апостолами? И он на Пятидесятнице отсутствовал? Или это после было? Мне не совсем понятно. Это первый вопрос. А второй вопрос: когда я читаю утренние и вечерние молитвы, могу ли я находиться в той одежде, в которой я хожу в принципе дома? Вот, предположим, шорты и футболка. Насколько это этично, разрешается? Я знаю, что у мусульман особые правила: они полностью закрываются, чтобы не было видно тела человека. То есть, в таком виде я могу молиться, или это не допускается? Спасибо.
Ответ:
По поводу первого вопроса – мы знаем из житийной литературы, что Савл очень хорошо знал архидиакона Стефана. В житии архидиакона Стефана говорится о том, что Савл, и Стефан, и Иоанн Богослов ходили в одну еврейскую ешиву (школу). Они учились у Гамалиила. Позже апостол Павел будет говорит о себе, что он учился «у ног Гамалиила». Гамалиил был главой ешивы, еврейской школы, где эти молодые люди обучались. Иоанн Богослов – он просто жил на втором этаже синагоги. Эта синагога-ешива находилась прямо там, где гроб царя Давида. И это поразительно: когда посещаешь Иерусалим, заходишь в синагогу – там гроб царя Давида. Потом поднимаешься на второй этаж, там христианское помещение – Сионская горница, где Дух Святой сошел на апостолов. Вот так все было очень тесно переплетено. И глава этой ешивы, Гамалиил, он участвовал в побиении архидиакона Стефана. И позже Гамалиил – а это очень авторитетный, кстати, и в современном иудаизме человек – позже он обратился в христианство. И Павел, который станет к тому времени апостолом, будет крестить Гамалиила. И Гамалиил, цитаты которого встречаются в Талмуде, в Мишне, он в нашем православном календаре отмечен как святой, праведный человек.
Как я однажды, когда мы вспоминали о нем, я пошутил. Представляете, кто-нибудь захочет издать высказывания Гамалиила, выпустит брошюрку и напишет: «Слова из Талмуда иже во святых отца нашего Гамалиила, память такого-то числа…». Это, конечно, для кого-то был бы шок. Но это реально. Мы знаем, какие высказывания Мишны приписываются Гамалиилу. Они в основном касались законов кашрута: какую пищу можно есть, какую нельзя. Он был специалист по этому вопросу. Просто надо понять, что, во-первых, Иерусалим тогда был не таким огромным, как сейчас. Они друг друга знали многие, они учились в одних школах, они принадлежали близким группировкам – саддукеи, фарисеи, книжники. К Иисусу Христу отношение было как к одному из лидеров того времени. Иудеи не рассмотрели в Нем Богочеловека. А ведь эту тайну, что Он был истинный Бог, Мессия, только Отец Небесный может открыть. Когда в Кессарии Филипповой Пётр исповедовал от лица всех: «Ты – Сын Божий, Миссия» – что сказал ему Христос? «Не плоть и кровь тебе это открыли, а Отец Мой, Который на небесах». Это 16-я глава Евангелия от Матфея. Поэтому общее положение первых христиан было достаточно сложное. Они, с одной стороны, молились за обращение своих домашних, близких.
Сейчас тоже христиане не очень-то чувствуют себя защищенными. Сейчас и служители Церкви подвергаются прессингу. Целая программа запущена в интернете по дискредитации служителей Церкви. Это не значит, что мы сейчас дружины будем создавать, а через год отряды какие-то. У нас действительно есть более серьезное оружие: это слово Божие, меч обоюдоострый, и шлем веры должен быть, и щит надежды христианской тоже. Вот это все оружие чад Божьих.
