Проповедь в Неделю 32-ю по Пятидесятнице, по Рождестве Христовом. 9 января 2016 г. (Всенощное бдение)

Дорогие братия и сёстры, добрый вечер!

Вот стою и думаю: какой он добрый, этот вечер! Нам Господь дал дожить до Рождества Христова и святых дней, которые называются Святками. Мы желаем друг другу доброты и радости. Когда мы деятельны к доброте и стремимся к радости – мы к ней приходим, а когда это для нас остаётся только одним звуком, наименованием – так может и не быть. И мы, рассуждая порой о внешней доброте, впадаем в некое другое состояние. Но, как только мы из него выходим, как только осознаём, что мы неправы, и вот к этому близкому человеку обращаемся иначе и в сердце раскаиваемся в содеянном – тут же мир меняется. И только что всё было ужасным, страшным, неприятным – и вот преображается наше сердце, наш ум, и состояние этой волны иного духа накрывает и нас, и окружающих.

Если посмотреть на человека, впавшего в искушение, мы увидим, как от него волны идут – по-современному, флюиды, – негодования. Вроде бы не показывает он этого состояния, а чувствуется, что не в Духе Святом человек. Но как только он осознал, что неправ, – меняется всё вокруг, после изменения внутреннего меняется и всё, что окружает человека. Вначале меняется внутреннее – потом и внешнее.

Мы сегодня совершили ещё один шаг. В дни рождественской радости мы дважды показали один и тот же спектакль. Казалось бы, всего-навсего постановка детской сказки. Ну что за событие? Но вот наблюдая за тем, как всё это происходило, я как настоятель, как священник, как преподаватель и педагог, как отец наблюдал интересные состояния, в которые многие люди входили, соприкасаясь с этим творчеством. Когда-то меня поразили слова, прочитанные мною в жизнеописании известного русского святителя Димитрия Ростовского. Получив в ведение Ростовскую епархию, он вместе с духовной школой, духовной семинарией, устроил театр и стал ставить спектакли на библейские и нравственные темы. И многие приходили посмотреть и послушать, задуматься и умудриться. Он использовал инструмент, из которого извлекал звуки, нужные душе. Он принимал Божье Слово в себя, а дальше переводил его на тот язык, который был более доступным для окружающих его людей, и делал это регулярно, получая главное в храме, а затем донося, раздавая это тем, кто его окружал.

Я смотрел на эти ручейки молодых, зрелых, взрослых и очень взрослых людей, а также их детей, которые бежали и ранним утром, и поздним вечером, и ночью в разные классы и помещения нашей школы, большой школы, храма, трапезной, спортивного комплекса, и там рисовали, репетировали, общались, кто-то ночевал (причём убирал свою постель, а не бросал всё – ну, знаете, как бывает, – а если трапезничал, то мыл всё и даже выносил мусор; простите за такие подробности, но я наблюдаю за этим: если этого не делают – я это делаю сам). Замечаний у меня как у хозяина не было. Конечно, хозяина внешнего – здесь хозяин не я, а святой князь Димитрий Донской, я только на время поставлен здесь внешним хозяином. И вот я обращал внимание на то, как постепенно вокруг Христа объединяются эти люди, которые решили свой талант принести на сцену и оттуда о чём-то добром, светлом и достойном сказать на языке сказки. Им потребовалось 140 метров декораций. 140 метров! Сколько полотна, краски, сил отдано! «Если всё это продать, много нищих можно было бы накормить», – сказал бы кто-то. Но вот мы сегодня и накормили. Мы накормили не только сегодня: прикормка шла уже тогда, когда это всё делалось.

У меня сегодня интересный день: ко мне подходят люди и меня за что-то благодарят. Вы знаете, я сегодня хочу Бога поблагодарить за милость и радость, которые Он дал нам с вами. Для кого-то повторюсь, а кому-то, возможно, впервые скажу: совсем недавно за организацию воскресной школы и проповедь в храме давали от трёх до пяти лет лишения свободы. И я знаю до сих пор живущих священников и епископов, которые сидели за это в тюрьме, в лагере – я общался с ними. И над ними издевались за то, что они пытались сделать то, что мы сегодня делаем открыто. И как пастырь Церкви могу сказать, что всякий участвующий в этом и содействующий этому – соработник Богу.

Вчера на сцене Кремлёвского Дворца, в присутствии Патриарха был дан спектакль, в котором участие принимали мы с вами. Мы с вами по просьбе людей, отвечавших за организацию этого детского праздника, изменили и дополнили предложенный нам сценарий и вдохнули в него рождественскую радость. В то хорошее, в чём уже была добрая идея, мы нашли необходимость добавить ещё кое-что – к чему нас и призывали эти люди, они попросили: «Вот мы сделали – а вы дополните. Нам нужно, чтоб вы дополнили, мы вас просим, очень просим». Было трудно, были немощи, были болезни, была работа над своим спектаклем. Была служба, что самое главное. Но всё было дополнено, и вчера показано там, на сцене, где звучало Божье Слово.

Всё происходящее вокруг нас обусловлено нашим выбором. С кем мы с вами? Ведь это вместе со Христом эти люди созидали то, что сегодня вдохновило многих, в том числе и детей. Я, когда осознал, что мы не сможем вместить всех желающих попасть на спектакль, принял решение показать два спектакля подряд. Мы не могли начать раньше двух часов, потому что студенты Московской духовной академии (половина состава) не успевали приехать к нам после утреннего Богослужения и послушаний в стенах Троице-Сергиевой Лавры. И мы понимали, что начать можем только в 14:00. И следом за первым показом, тут же, пошёл второй показ. Я понимал, что мы немножко захватим вечернее Богослужение, но решил поступать не по букве. Потому что когда я торопился сюда к Утрене, которая начинается словами: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение!», я увидел детей, которые шли сюда, в храм. Они торопились, и одна девочка спросила меня загадочным, восторженным голосом:

– Батюшка, а знаете, куда мы идём?
– Куда?
– В храм!

Это был один из самых лучших подарков к Рождеству, которые я когда-либо получал в жизни. Было темно, глаз её я не видел, но я почувствовал, что они светятся.

А потом в храме, в темноте, ко мне подошли люди, родители одного человека, которые сказали мне спасибо за то, что их чадо в течение подготовки всего происходящего здесь в этом участвовало и заразило их этим состоянием готовности служения Богу. Готовности выйти в море и вот там, где, казалось бы, сети ничего не принесли к берегу, ни одной рыбёшки, ещё раз забрасывать – и уловлять души человеческие. И всякий, надевший сценический костюм и в этом, и в иных спектаклях миссионерской работы, – этот человек есть рыбак и, по слову святителя Феофана Затворника, помощник священнику в проповеди Божьего Слова. И мы в этой темноте видели детей и их родителей, идущих в храм. Кто-то, возможно, даже не успел прийти в рождественские дни сюда (такие наверняка были). И они заходили сейчас, сегодня, и эта тайна в их сердце открывалась перспективой духовной радости от встречи, которую они испытали, вступив в живую связь с Богом.

Господь нам с вами дал время. Это к нам обращается Он из сегодняшнего Евангельского чтения: «Стоя на берегу, забросьте эти сети!» Казалось бы, столько всего разного вокруг – нестроений, немощей, болезней, проблем, безденежья, бедноты, обмана… Что можно поймать в этой мутной воде?

– Забросьте сети!
– Ну всю ночь ловили, Господи! Кризис!

Если бы мы один раз сегодня их забросили – наш зал не вместил бы всех желающих. Я посчитал: без малого 400 человек сегодня было на просмотре. Зал вмещает 200 свободно, 250 – битком. Мы не смогли бы вместить всех, и кто-то остался бы неутешенным. А так – столько рыбы! Есть и мелкая рыбёшка, но мы не выбрасываем её!

«Добрый вечер!» – обращаюсь я сегодня к вам. Какой добрый вечер! Сколько радости и вдохновения мы с вами испытываем в эти минуты! И отступает то наносное, то человеческое, и просыпается то, о чём бывает трудно сказать, потому что оно выше и больше, потому что оно настоящее и живое. И сподвигает нас ощущать, что наша вера в Бога – не пустые слова, и что мы – соучастники этого Таинства Жизни, в котором мы с вами находимся. И мы испытываем радость от того, что можем быть соработниками Богу на Его ниве. Мы плывём на этом корабле, и забрасываем, и ловим, и питаемся от этого и, напитавшись, можем поделиться с теми, кто нас окружает.

Как интересно: среди прочих святых этого дня Церковь поминает царя Давида. Когда-то он наладил музыкальный инструмент, называемый Псалтирью, и так стал играть и петь написанные им псалмы, что до сих пор мы слышим эти слова каждый день. Это та высшая ступень, к которой нужно подойти человеку. Но, чтобы подойти к этой ступени, нужны подпорки, нужны костыли, в том числе и театральные подмостки. И отрадно, что люди после того, что они посмотрели, имеют готовность идти дальше. Конечно, не все и не сразу. Конечно, не каждый. Но ведь в сердцах у этих людей сегодня заплескалась эта рыба, этот древний символ христианства, та самая «ихтюс», которая с греческого переводится в толковании как «Иисус Христос Божий Сын Спаситель». Не просто рыба, а то незримое, что, входя в наше сердце, соделывает его готовым открываться перед Богом, родившимся в Вифлееме, идущим по русской земле и дающим нам радость встречи.

На всех вас, дорогие мои, призываю Божье благословение! Радуюсь тому, что мы продолжаем это плавание и надеюсь, что мы не будем останавливаться с готовностью служения в радости, пока есть такая возможность, и в рождественские, и в прочие дни.

Как же приятно к тем, кто вмещает, вновь обратиться со словами призыва и утверждения: «Христос родися!»

Протоиерей Андрей Алексеев