Летняя пора – удивительное время для каждого родителя. Это и время отдохновения, и возможность побольше побыть со своими детьми, разделить с ними радости и тяготы их будней, присмотреться к ним, поразмышлять. Это время общения и совместной деятельности, время подготовки к новому учебному году. Время, когда у нас появляется наконец время на их воспитание.
Мы много заботимся о том, чтобы наших детей сопровождали по жизни только лучшие педагоги, и непременно ждём от них высоких результатов и достижений, полагая, что самое главное для нашего ребёнка – это самореализация.
Любая воспитательная концепция основывается на некотором комплексе антропологических представлений. Антропология отвечает на вопросы: кто есть человек? какова его физическая, психическая, нравственная сущность? каково его место в мире и высшее бытийственное предназначение?
Господствовавшая долгое время в нашей стране материалистическая идеология обусловила развитие антропологических представлений о том, что бытие человека всецело определяется биологическими и социальными факторами. Это позволяло считать, что процесс формирования человека может быть полностью прогнозируем и подконтролен. Термин «формирование» стал всё чаще употребляться в значении процесса целенаправленного воздействия на личность со стороны. В психологии родились идеи формирования качеств психической деятельности человека – его мышления, памяти, воображения, восприятия. Была создана теория поэтапного формирования мыслительной деятельности. В педагогике оформлялись методы формирования интеллектуальных, эстетических, морально-нравственных, патриотических и других качеств личности воспитанника. Распад советской идеологии повлёк за собой и отказ государства на монополию в воспитании своих граждан. Воспитание как единая система распалось и превратилось в поле для экспериментов и различных «новаций».
Демократические преобразования в обществе привели к тому, что наиболее распространенной в настоящее время является воспитательная концепция, основанная на философии гуманизма. Отказ от иерархии в воспитательном процессе, свойственный педагогике гуманизма, обусловил развитие «педагогики сотрудничества» с её принципом равноправия воспитателя и воспитуемого и основной задачей – самоактуализация личности.
Исповедуя иерархический, а не гармонический подход к воспитанию, православная педагогика полагает, что человеку надлежит не «развиться» и «реализоваться», а спастись.
И наши предки полагали, что самое главное для человека – это спасение. Так, преподобный Силуан Афонский говорил:
«Часто мы путаем, считая, что воспитывать – это влиять. А воспитывать – это питать и душу, и плоть, и дух. Дух питает душу, душа преображает плоть. Когда мы забываем о духе, заботимся только о плоти и душе, тогда воспитание сводится к росту и развитию, особенно когда дело касается ребёнка: мы считаем, что он должен вырасти здоровым и развитым. А он должен ещё быть духовным».
А вот насколько наш ребёнок вырастет духовным, зависит от нас, родителей. Перед нами Господь и поставил эту непростую задачу.
И именно отеческий образ наставления в вере всегда был перед мысленным взором одного из величайших святых 20 века, преподобного Силуана Афонского.
«Когда случится в доме беда, он остаётся покоен, – вспоминал преподобный про своего отца. – После пожара ему говорили: “Ты, Иван Петрович, погорел”, а он отвечает: “Бог даст, поправлюсь”. Однажды мы шли мимо нашего поля, и я сказал ему: “Смотри, у нас воруют снопы”, а он мне говорит: “Э, сынок, Господь нам уродил хлеба, нам хватит; а кто ворует, стало быть, у него нужда есть”. Я бывало, ему скажу: “Ты подаёшь много милостыни, а вот там лучше нас живут, а дают меньше”, а он мне скажет: “Э, сынок, Господь нам даст”. И Господь не посрамил надежды его».
Но здесь мне хотелось бы привести примеры воспитательных методов и наших современников. Поделиться трудами родителей, заронивших глубокое зерно веры в своих детях.
Галина Соколова, матушка покойного протоиерея Феодора Соколова, о своих родителях:
Моя мама всегда меня учила добру. У нас была большая семья – только детей было 10 человек, жили мы бедно. Но мама всегда делилась даже последним. Бывало, зарежем свинью, мама отрежет кусок сала или мяса и говорит мне: «Неси таким-то людям, они беднее нас, им нужно помогать». Это была слепая пара, которая жила у нас в деревне, в Белоруссии. Мама учила делиться тем, что у тебя есть. Наш дом был всегда открыт – почти каждый вечер к нам приходили гости или соседи и мама их угощала.
Воспоминания о родителях у меня всегда связаны с добрым отношением к людям. Это был живой пример для подражания, личный пример для детей. Мама всегда говорила, что с соседями нужно жить в мире. И прожила свою жизнь так, что с ней никто никогда не поссорился в округе. Бывало так: в своём огороде мы заканчиваем работу, и, если мама видела, что у соседей ещё не всё сделано, она посылала нас помочь.
Папу уважали все мужчины деревни. Всегда приходили к нему за советом по разным хозяйским вопросам. Мужики любили вечером собраться возле магазина, поговорить или выпить. Отец же выходил к ним только один раз в году – на Пасху. И то только для того, чтобы побить крашеные яйца и всех поздравить. И когда он появлялся, все мужчины снимали перед ним головные уборы и только тогда с ним здоровались. Отец никогда не сидел без дела и всё время занимался собственным хозяйством, с которого мы и кормились, его за это очень уважали. Когда отца отпевал покойный протоиерей Феодор Соколов, то сказал о нём так: «Он сполна исполнил заповедь Господа в поте лица своего добывать хлеб».
Протоиерей Николай Важнов, настоятель храма Святителя Николая в Кленниках, духовник священнослужителей города Москвы, о своих родителях:
Я больше молюсь родителям, чем за родителей. Мне очень много дано от них, много с меня и спросится. Я родился в глубоко верующей семье, поэтому православие буквально впитал с молоком матери.
Мой папа по профессии был столяр, работал на деревообрабатывающем комбинате. Мы жили в Тверской области, и его часто просили о помощи люди из нашей или соседней деревни: сделать стул, кровать или что-то ещё; для храмов сделал много киотов (рамы для икон). Он никогда ни с одного человека не взял денег – всё делал бесплатно. Не было никакой коммерции. Он даже обижался, если ему предлагали деньги, говорил, что если ему ещё раз предложат, то делать больше ничего не будет. Его бескорыстность очень запомнилась, и для меня это осталось личным примером на всю жизнь. Отец до последнего делал много добра.
Мама всегда была на моей стороне, даже если я что-то неправильно делал. Она стала мне самым близким другом, я полностью ей доверял. Как-то я случайно узнал, что она всю Псалтирь, все 150 псалмов, знала наизусть. Было даже страшновато вместе с ней молиться, потому что, если я где-то не так делал ударение, она меня всегда безошибочно поправляла. При этом сразу могла сказать, в каком именно месте была допущена ошибка, вплоть до строчки. Конечно, это дар Божий. У мамы тяжелая жизнь была, но с молитвой она всегда была очень сдержанна, всегда внутренне спокойна. Это был самый настоящий подвиг непрестанной молитвы. Мама личным примером передала любовь к ней и показала: «В жизни у тебя не будет всё гладко. Будут разные трудности и потрясения, неудачи – это нормально. Если у тебя внутри будет молитва, то Бог поможет тебе переносить всё легко и спокойно».
Екатерина Ткаченко, православный писатель и регент, сестра покойного протоиерея Феодора Соколова, о своих родителях:
Родителей я помню всё время целующимися, даже несмотря на возраст. Они очень любили друг друга и до конца сумели сохранить это трепетное отношение. Мне всегда было невдомёк: ну ладно, молодые целуются, но вот почему целуются старики? Раньше этого понять не могла. И что самое главное – я никогда не видела их ссорящимися. Если родители и выясняли отношения, то никогда не делали это при детях. Образец любви у нас всегда был перед глазами.
Я четко помню, что мама почти каждый вечер читала Евангелие, и всегда объясняла его детям. Сказки мы читали сами себе, а вот Евангелие читала мама перед сном после того, как мы молились. Она никогда не читала его просто так – всегда всё объясняла.
С этим связано и самое яркое воспоминание о маме из детства: я лежу в кровати, болею. Видимо, у меня была температура. Мама начала читать отрывок из Евангелия про исцеление расслабленного (больного человека), которого не могли пронести в дом, где проповедовал Христос. Из-за большого количества людей пришлось разобрать крышу и спустить больного вниз прямо ко Спасителю, и Он его исцелил. Я стала внимательно разглядывать свою железную кровать. Мама поймала мой взгляд и поняла, что я сосредоточилась на слове «постель». Она говорит: «Ты что, думаешь, что у него была такая же постель?» Я говорю: «Ну да. Только как могла через крышу пройти такая кровать?» В моём детском понимании других кроватей не существовало. Все рассмеялись, и мама мне объяснила, что во времена Христа кровати были совсем другие и были похожи на матрац, коврик или подстилку, которую легко свернуть. Когда Господь сказал больному «Возьми свою постель и иди», я не могла себе представить, как же он её понесёт, ведь она такая большая и тяжелая!
Папа мой был священником. Он любил с нами петь, если у него выдавался свободный вечер. Мы всегда с ним пели вечерние молитвы, «Взбранной Воеводе» и другие. Благодаря ему мы знали не только слова молитвы, но ещё и редкие напевы.
У папы был очень красивый голос, который выделялся своим тембром. Как-то я стояла на службе возле храма Адриана и Наталии, где он служил, это была всенощная на праздник Благовещения. Пришлось стоять на улице под окном, так как храм был переполнен. И мы стоим под окном, слушаем службу, а рядом со мной стоит уполномоченный по делам религии, который очень хорошо относился к папе. Он говорит мне: «Слышишь, как твой папка поёт? Во голос!». Уполномоченный стоял и млел от восторга вместе со мной. Я на всю жизнь запомнила эту службу.
Александр Тимофеевский, поэт и писатель, о своей тёте, художнице и поэтессе Екатерине Тимофеевской:
Очень необычное воспоминание о моей тёте – это её похороны. Я всегда думал, что самый любимый её племянник. И так всё время ощущал себя, а я её помню с 4 лет. Всю жизнь она была моей наставницей. И вот её не стало – она ушла. Поминки. Встаёт одна женщина: «Я была самой любимой у Екатерины Павловны». Встаёт другой человек: «А ведь я был её любимцем!» Встаёт третий и говорит то же самое. А я думаю, что же мне говорить? И вот тогда я впервые понял, что значит тремя хлебами накормить многих. Тремя хлебами она кормила всех.
Для моей тёти любовь к Богу была явлением необычайно целомудренным. Любовь может быть безграничной, сильной, глубокой, но при этом совершенно нет желания никому о ней говорить. Это дело интимное – вот так было и у неё. Её жизнь и поведение можно было сравнить со священническими, такие исходили от неё тепло и забота. На мой взгляд, моя тётя – замечательный поэт, стихи её очень современны. Кстати, их публиковали в «Фоме». Она была художник-монументалист, а потом, когда потеряла зрение, перешла уже исключительно на стихи. Представляете себе: мне 4 года – и картины художника-монументалиста кажутся откровенно огромными. Это было просто невероятно!
Она была эрудитом. Молодыми мы часто собирались за столом и обсуждали важнейшие, как нам казалось, вопросы современности, спорили, говорили о них. А тётя просто мыла посуду, подавала еду, хотя была на порядок образованнее и умнее нас всех. Нам бы её послушать...
* * *
Я думаю, что и у каждого из нас в жизни были такие свидетели веры, те «несвятые святые», которые образом жизни своей наставили нас на верный путь, показав пример истинного воспитания.
Матушка Ирина Алексеева,
заместитель директора по воспитательной работе Культурно-образовательного центра «Восход»
при храме святого князя Димитрия Донского в Северном Бутове города Москвы,
советник по Основам религиозной культуры и светской этики
при Межрайонном совете директоров №22 ЮЗАО города Москвы
